Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн (СИ)

В последнюю ночь мы с ребятами не спали. Гермиона ворочалась рядом со мной, с боку на бок, но Полумна спала и мы не разговаривали. Я, что стало для меня привычным занятием, пыталась связаться с Диадемой и вдруг… Я перестала слышать сопение Луны и то, как Герми крутилась в постели, перестала слышать шум прибоя за окном… Существовала только бесконечная темнота вокруг и сияющая ослепительным светом корона. Я потянула к ней руки и… Холодок серебра под пальцами был таким реальным, словно я держу ее в руках. Тьма рассеивалась, оставляя яркий, теплый, нежный и согревающий душу свет… Я никогда не касалась ее прежде, как ни старалась, и никогда не оставалась с ней настолько наедине. Ни звука, ни запаха, ничего. Только я и Диадема. Она тянулась ко мне, сама ложась в руки, словно после долгой разлуки. И…

- Я хочу к тебе, Избранная, - серебристый шепот опьянял, завораживал. – Мы одно целое… Я знаю все о тебе, и ты знаешь обо мне все… - это было так. Я внезапно поняла, что чувствую, как ей тяжело в замке Хранителей, как ей не хватает света, как она ненавидит того, кто ее предал и забрал у валькирий… Я читала ее историю, ее эмоции, как открытую книгу, так же, как она читала меня. Внезапно в голове что-то щелкнуло, говоря «Пора!».

- Я не могу пока тебя забрать, Хранители разлучают нас и охотятся за мной, - прошептала я. – Хотя и хочу к тебе, - и это было правдой. У меня родилось в тот миг ощущение, что мне ее не хватает, словно оторвали часть души и похитили… - Нам нужна твоя помощь… Мы хотим победить зло, но без тебя это трудно. Помоги мне, пожалуйста…

- Что я могу сделать? – прошелестела Диадема, приятно покалывая мои пальцы. – Скажи, и я исполню, даже если это кажется невозможным. Один раз я могу исполнить… Что я могу сделать, чтобы помочь тебе побороть зло, что держит меня тут? Что заставляет выдать тебя…

- Мне нужно, чтобы исцелились те, кто пострадал от ингатуса, так, словно он никогда не был вложен в их руки и уши. И еще вернуть память одному ифриту, Тадеушу, это очень важно. Он стер ее себе сам и мы не можем ему помочь, но он знает многое, что может быть полезно. Ты сможешь?

- Да… Я смогу… Но это ли то, чего ты хочешь? – она читала мое сердце, которое мечтало вернуть тех, кого не вернешь иначе…

- Я хочу, чтобы ты сделала это. Исцелила Тадеуша и жертв ингатуса, - твердо ответила я. – Я хочу не для себя. Я хочу для всех. Для всех будет лучше то, о чем я прошу сейчас…

- Да, Избранная. Мы сделаем это, - прошелестел серебристый голос. – Твое сердце сейчас одержало победу над собой… Свет тому свидетель, еще никто не просил для других… Это сложно, но мы исполним. Удачи тебе в борьбе с тем злом, что вечно выгрызает саму суть жизни. Ты справишься с его нынешним воплощением… Истинная валькирия, - странное ощущение пронзило голову, словно на мгновение опустошив ее, пальцы дрогнули и перед глазами вспыхнул ослепительно яркий свет. Я зажмурилась. Когда открыла глаза, передо мной стояла в темноте Гермиона, готовясь теребить меня за плечо. От бессонной ночи кружилась голова…

- Нам пора, Кэт, - улыбнулась в темноте подруга. – Ты чего? – я потерла лоб, чувствуя какое-то странное ощущение внутри…

- Герми, - пускаясь за ней по лестнице, отозвалась я. – Я отдала Диадеме приказ, кажется…

- Вернуть близких? – обернулась ко мне гриффиндорка. Я отрицательно покачала головой.

- Исцелить жертв ингатуса и отца Майкла. Это важнее.

- Но ведь… Это был единственный шанс… - покачала головой подруга.

- От меня ждали другого, - усмехнулась я. – И я сделала это. Я сделала то, что важнее для других. И знаешь, - я осознала, что улыбаюсь. – Я рада, что сделала такой выбор…

========== Последний день войны (Кэтрин) ==========

“Несущая Предательство” (от третьего лица)

Рассветные лучи едва пробивались через плотно задернутые черные бархатные шторы на окне. Комната была погружена почти во мрак, и черные гобелены на темных каменных стенах, как и темное дерево кровати и спального гарнитура, лишь поглощали тусклый свет, пробивавшийся из окна и исходящий из небольшого светящегося шара на туалетном столике, игравшем роль свечи, когда хозяйка комнаты не могла следить за пламенем. Сама же владелица «апартаментов», что-то проворчав на родном языке, нехотя открыла глаза, убирая от лица прядь длинных черных волос, прилипшую к щеке. И села на постели, взмахом палочки, которую извлекла из-под подушки, зажигая расставленные по периметру комнаты свечи. Здесь, в Замке Ордена, утро наступало гораздо раньше, чем в ее родной Германии, но Элеонора уже давно привыкла к тому, что ее жизнь протекает в самых разных частях света и научилась довольно быстро адаптироваться к новым условиям. К тому же в последнее время она практически жила в замке и привыкла к этому режиму окончательно.

Шторы на окне она раздвигать не стала, поскольку в личных покоях руководства Ордена впускать солнечный свет в окна было непринято. Мрачность этого крыла замка призвана была создать особый, хранительский антураж, выделявший представителей Ордена среди прочих волшебников.