Поцелуй Валькирии - 3. Раскрытие Тайн (СИ)

- Ты не осудишь, - прошептала я, - прости… - я отошла от него и склонилась к Тонкс. Ей осталось буквально несколько мгновений, когда я коснулась губами ее лба, выпуская наружу свои силы, свою энергию, отдавая миру-за-гранью-времени половину своей жизни за ее право начать с чистого листа. Я кожей ощущала, как напряженно все следили за мной и тем, что я делаю. От моих губ по телу нашей метаморфки протянулись тонкие золотистые нити. Жизнь. В это тело возвращалась ушедшая жизнь… Когда я выпрямилась, ее грудь поднялась, делая вдох, сердце сделало первый удар ее второй жизни, глаза распахнулись.

- Кэт… - выдохнула она. Я оказалась в объятиях счастливого Римуса.

- Спасибо! Спасибо! Кэтрин, я не знаю, как… - я мягко отстранилась от его рук. Не хотелось, чтобы они касались меня после всего, что они сделали с моей жизнью. И, не слушая слова благодарности и восхищения, опустилась на колени перед человеком, который сейчас значил для меня больше, чем все они вместе взятые. Кроме, разве что, Гарри и папы. И в последний раз коснулась губами почти холодных губ того, в ком в эти секунды угасала жизнь.

- Я люблю тебя… - на мое плечо легла рука Гарри. Измотанный, уставший, в крови и копоти, братишка без слов выражал, одним лишь взглядом, сочувствие, понимание, поддержку.

- Я буду рядом, Кэт, обещаю. Мне так жаль… Прости…

- Ты не виноват, - я внезапно осознала, что, хотя сердце рвалось на части от боли, хотя хотелось лечь рядом с ним и уснуть навеки, я не испытывала вины. Наоборот, я знала, что сделала правильный выбор, и это придавало мне сил. Я исполнила Негласное правило. Первая и единственная за тысячу лет… Я вспомнила с внезапной ясностью то, зачем тут собрались валькирии и авроры. Мне предстояло последнее сражение, с Хранителями. И когда от этих мразей, из-за которых страдали те, кто мне дорог, из-за которых я жила в страхе за родных и любимого, не останется следа, только тогда все кончится. Я оглядела полторы сотни валькирий, преклонивших под моим взглядом колени, и усмехнулась. – Спасибо, что пришли. Запомните каждая – если хоть одна из вас попробует в моей стране хоть на секунду поменять течение времени, даже Тезла-Экала – я разобью маховик. О чем я подумаю, вам лучше не знать. Я даю вам право применять любые чары, петь, плакать, если это будет нужно, но ни одна из вас не имеет права даже подумать об изменении временных вихрей, - они не поднимали глаз, кивая. А я поняла внезапно, что цепочка моего маховика стала не золотистой, а черной. Оливия почему-то заслоняла от меня тело Северуса. Наверное, решила я, чтобы я не страдала еще больше. Жалкая попытка подправить то, что они натворили.

- Такой маховик у валькирии, которая поступила по Негласному правилу, - пояснила Анна. – Когда я поцеловала того мальчика, мой стал таким же. Кэтрин, - она посмотрела мне в глаза. – Прости нас…

- Тому, что вы сделали с моей жизнью и жизнью матери, даже во имя благих целей, нет оправдания. Гарри, - я оперлась на его руку, ноги еще дрожали. – Я уничтожу Диадему, хотя вы этого и не стоите. Этого стоят те, кто прошлой ночью погибал в этих стенах. Они стоят того, чтобы сделать ради них все… Каждый из них сильнее морально, чем весь Орден вместе взятый.

Папа обнял меня за плечи с другой стороны. И мы втроем направились к выходу из Большого Зала, оставляя за спиной тех, кто не стоил сейчас и толики того, чего стоили сражавшиеся в эту ночь в Хоге дети и учителя. Никто из этих женщин не нашел бы в себе сил сделать то, что сделала я. Кроме Анны. Но ненавидеть Анну у меня было множество других причин…

Внезапный крик за спиной заставил нас обернуться, это был крик удивления, даже шока, и кричала Гермиона. Кто-то из мужчин охнул, а кто-то из женщин застонал, словно падая в обморок. Мы обернулись и у меня подкосились ноги… Гарри и папа подхватили меня, а их расширившиеся глаза сообщили мне, что мне это не мерещится. Ощупывая шею и недоуменно оглядывая в ступоре глядящих на него людей, за спиной как-то внезапно очень постаревшей и осунувшейся Оливии стоял Северус. Но это было невозможно – пока вернуть еще можно было, его никто не целовал, и я все время видела его. Даже когда Оливия загораживала Сева, я видела бы, если бы кто-то поцеловал его, да и он уже был мертв окончательно к тому мигу. Единственная, кто поцеловал его – я… И то, что я видела сейчас, было просто невозможно…

- Я никогда в тебе не сомневалась, Кэтрин, - я встретилась глазами с улыбавшейся Анной. – Я знала, что ты выдержишь это испытание достойно. Знала, что ты сильнее многих из нас. Я много лет наблюдала за тобой, и моими глазами тебя видели свыше… Мир-за-гранью-времени подарил тебе право на второй Поцелуй… - я уже не слышала ее, глядя в черные глаза мужчины, все еще ощупывавшего шрамы от укуса на шее. И чувствуя, как счастье и человеческое тепло снова наполняют меня. Он вернулся! Невозможное, нереальное, недостижимое только что воплотилось в жизнь. Я вернула двух человек. Мне даровали второй Поцелуй…