Почти все одной небоскрёбной внешности. Когда подъезжаешь к какому-нибудь американскому городу и он начинает только-только на горизонте проявляться, такое ощущение, что там, вдали показался гребень гигантского ерша.
Бостон — город особенный, от всех других городов Америки отличается в лучшую сторону. Он элитный, он
Бостон — город интеллектуалов, здесь один из лучших университетов в мире, различные научно-исследовательские институты… И очень много учёных из России. Сюда любят собираться самые известные светила в мире на конференции, проводятся встречи политиков, бизнесменов…Об одной такой встрече я и хочу рассказать.
У меня в Бостоне в 90-е годы был любимый отель «Ридженси Хайатт». Когда я в тот последний раз приехал в него из аэропорта, то первое, что мне бросилось в глаза — надписи в лифте по-русски «Не курить!». Я понял, что в отеле много наших, которые, как считают американские отельные менеджеры, не понимают, что означает «No smoking!». Думают, русские переводят эту надпись, как «Не ездить в лифте в смокинге!».
Портье принёс мои вещи в номер, я переоделся и поспешил на нижний этаж к бассейну, чтобы успеть зарядиться и встряхнуть свой организм перед концертом. Зашёл в лифт и увидел… Березовского с Немцовым!
— Боже! Какая встреча!
— У тебя что, здесь, концерт или к нам на форум? — спросил Борис Немцов, с которым мы были знакомы ещё по теннисному президентскому клубу.
Березовский со мной поздоровался весьма сдержанно. Явно был обижен на моё высказывание в «Московском комсомольце». Примерно за год до той встречи стали поговаривать, что в России может развиться новая волна антисемитизма. Тогда в интервью журналисту я сказал: «Не надо всех евреев стричь под одну гребёнку, к примеру, судить о Жванецком по Березовскому!»
Конечно, Березовскому моё интервью показали.
Я спросил у Бориса, который не Абрамыч, какой форум? Он ответил, что в Бостон съехались многие русские политики и бизнесмены.
Все остановились в «Хайатте». Уточнил, что сегодня как раз последний день конференции, вечером банкет в ресторане. Как он сказал: «Будут все!» Не настойчиво, но пригласил меня поучаствовать, как теперь принято говорить по-русски в «афте-пати». Я, естественно, согласился. Как я мог отказаться увидеть всех!
Но ещё более неожиданная встреча произошла у бассейна. Сначала довольно долго и внимательно на меня смотрел какой-то пожилой, по-плейбойски седой американец, достаточно спортивного телосложения — этакий постаревший Джеймс Бонд. Не скрою, меня чрезвычайно заинтриговало: почему я интересен американцу? Ведь в Америке о моём творчестве знают только наши эмигранты. А он слишком аристократичен для эмигранта. Точно американец! Причём образованный, не тупой… Глаза вдумчивые — из местных учёных что ли?
«Джеймс Бонд» перехватил мой удивлённый взгляд, ему, видимо, стало неудобно за своё бестактное любопытство, подошёл ко мне и на очень хорошем русском языке задал ошеломивший меня вопрос:
— Извините, вы Задорнов?
— Откуда вы меня знаете?
— Я возглавляю Департамент по изучению России в ЦРУ.
— Боже мой, раньше мне за такое общение с вами по возвращении на родину грозил бы расстрел или пожизненное.
«Джеймс Бонд» необычайно приветливо, по-голливудски улыбнулся:
— Слава богу, времена изменились!
— Откуда вы так хорошо знаете русский?
— Я много лет проработал в Советском Союзе военным атташе при американском посольстве.
— О! Главный резидент!
— Хотите комплимент?
— Кто ж не хочет получить комплимент от ЦРУ?
— Мы по вашим концертным записям изучаем психологию русских.
— За такой комплимент мне бы грозило два расстрела!
— Хорошо, согласитесь, что времена изменились?
— Но почему вы в Бостоне? ЦРУ вроде в Вашингтоне?
— Мы, — да-да, он так и сказал, нисколько не стесняясь, — МЫпроводим в Бостоне форум русских бизнесменов и политиков.
Я чуть в бассейн не свалился. Вот почему здесь были все березовские и немцовы! И впрямь времена здорово изменились, раз один из церэушных «Джеймс Бондов» не постеснялся мне, российскому гражданину, напрямую заявить, что это они организовали «учёбу» наших демократов и будущих олигархов.
— А вы у нас в очередной раз с концертами? — довольно искренне поинтересовался церэушник.
— Неужели в ЦРУ чего-то не знают? — я чуть не обиделся за такое наплевательское отношение к моей персоне.
— Знаете, я бы хотел сходить на ваш концерт. Пригласите?
— Как я могу отказаться пригласить агента ЦРУ на свой концерт? У меня, может быть, в жизни никогда больше такого случая не представится.