Поцелуи вне закона (ЛП)

Очевидно, зайдёт, потому что он оказывается в её квартире задолго до того, как она успевает закончить фразу. Бен со щелчком закрывает за собой дверь. Звук получается настолько громким, что вполне в состоянии разбудить миссис Дженкинс, живущую по соседству. Рей ждёт, что Бен пройдёт в комнату, но он просто прислоняется спиной к двери, сцепив руки сзади, как будто… не даёт себе что-то сделать.

Должно быть, он её ненавидит.

Только не Рей. В этом нет никакого смысла.

— Привет. — Его голос звучит тихо.

Рей не знает, куда девать руки. Сначала она поправляет свитер, затем неуклюже скрещивает их на груди. Но она вспоминает, что это самый отталкивающий жест, ведь это же Бен, её Бен, и независимо от того, что он чувствует к ней, она не хочет казаться ему грубой. В конце концов, Рей просто опускает руки вниз.

— Привет.

Наступает неловкое молчание, и тянется оно слишком долго. Бен стоит и смотрит на неё.

«Он чего-то хочет, — думает Рей. — У него жаждущий взгляд».

— Ты… Что-то случилось?

— Нет. Нет, я… — Он качает головой. — Ничего, что я здесь? Я не…

— Да. Да, всё… Тебе… Тебе что-нибудь нужно?

Бен глубоко вздыхает.

— Я уволился.

Рей нужно какое-то время, чтобы осознать сказанное.

— Ты… Что?

— Я уволился с работы.

Кончики его растрёпанных волос совсем влажные и закручиваются в завитки. Наверное, поэтому он и выглядит иначе. Рей представляет, как снежинки застревают в его чёрных волосах, когда он идёт по тротуару, как они тают, когда он поднимается на нужный этаж к ней домой. Лучше думать об этом, чем вникать в слова, которые он произносит.

— …почему?

Наверное, это дурацкий вопрос, судя по тому, как Бен смотрит на неё.

— Рей.

— Бен, я… — О боже. — Ты не можешь бросить работу. Не… — Боже. — Не можешь.

— Почему?

— Потому.

— А, ну да. Железобетонный аргумент. Тогда я пойду попрошу Сноука вернуть мне заявление об увольнении.

Рей проводит рукой по лицу.

— Господи. Бен.

Они оба замолкают.

— Бен, ты же партнёр. Что… что ты вообще собираешься делать?

Он вскидывает бровь и уголки его губ приподнимаются.

— Пойду работать в «Волмарт». Тебе не кажется, что я отлично справился бы с обслуживанием клиентов?

— Боже. — Рей закрывает лицо руками. А ведь он может. Бен смешит её, когда ей хочется плакать. — Не надо этого делать.

— Ну, — он пожимает плечами, — я уже.

— Бен…

Он поднимает руку, чтобы остановить её, прежде чем она успеет сказать что-то ещё.

— Всё это назревало уже давно.

— Нет! Бен, ты же любишь свою работу.

— Нет.

Рей понятия не имеет, отчего эта загадочная полуулыбка.

— Как выяснилось, я не любил её.

О боже. Боже, боже, боже, боже.

— Короче, я не хотел напрягать тебя. Просто хотел, чтобы ты знала. — Бен издаёт смешок. — Наверное, мне надо было написать тебе.

— Нет! — произносит она чересчур громко. — Нет, я… я рада, что ты здесь.

И это ещё мягко сказано. Рей кажется, что её слова правильные, потому что Бен долго смотрит на неё, а потом напряжённо кивает.

— Кстати, ты неправа, — тихо говорит он.

— В чём?

— Ты мне нравишься. — Видимо, у неё слишком непонимающий взгляд, поэтому он уточняет: — Ты сказала, что, наверное, мне не нравишься, хотя… всё совсем не так. — В его голосе звучат печальные нотки. Он отводит от неё взгляд и смотрит на фикус в горшочке справа от Рей. Три месяца назад её бедный фикус чуть не погиб, пока она две недели жила у Бена и совсем забыла его полить. Бен так пристально смотрит на растение, будто это какой-то любопытнейший экземпляр. — Я даже представить не могу, что мне может что-то не понравиться. Я имею в виду, если ты будешь жить со мной. Или я с тобой. Потому что мне… нравится, когда ты у меня дома. Нравится, что ты рядом. Мне нравится с тобой трахаться, нравится, когда ты надираешь мне задницу в суде. Мне нравится смотреть, как ты ешь, нравится, как делаешь минет, нравится с тобой фехтовать, или просто ничего не делать, и я… — он всего лишь на секунду зажмуривается, хотя кажется, что эта секунда длится вечность. Когда Бен снова открывает глаза, его взгляд проясняется. — Правда, Рей… Можно… я подойду ближе?

Она не отвечает — просто не может совладать со своим голосом — и вместо этого подходит к нему сама, чувствуя себя цельной впервые за несколько недель. Бен по-прежнему невозможно высокий, чтобы дотянуться до него и поцеловать так, как хочется. Он настолько высокий, что Рей приходится обнять его за шею, безмолвно умоляя опустить голову, чтобы она могла сказать ему на ушко, чтобы она могла показать ему…

— Бен, я никогда…

Слова застревают в горле, и она понимает, что плачет.

Снова.

Рей не плакала уже очень долго, и теперь, рядом с этим мужчиной, кажется, она не может остановиться. Не сказать, что это неприятно. Вовсе нет. Не сейчас.

— Ш-ш. — Бен прижимается губами к её виску, и она чувствует обжигающий жар, разливающийся по всему телу. — Я знаю.

— Мне так жаль.

— Мне тоже.

— Но я правда… я не хотела, чтобы…