Поцелуй возлюбленного

– Это всегда срабатывало, когда я старалась провести время на кухне. Я говорила своей гувернантке, что я готовлю ей лавандовую воду от головной боли, и это обычно было правдой. Я не говорила ей, что хочу поговорить с шеф-поваром о рагу из баранины. Что хочу посоветовать ему добавить розмарин с фенхелем. Фенхель – слишком крепкая приправа, а розмарин сбалансирует вкус, возможно, следует добавить чуточку перца, чтобы он щекотал язык.

Она сказала «щекотал язык»? Очень точный образ, от которого трудно отделаться.

– Мне кажется, мы слегка отвлеклись. – Майкл сказал это совершенно искренне.

– Я предпочла бы поговорить о еде. Я могла бы подробно рассказать вам, как сварить аппетитный куриный суп. Ведь это должен уметь каждый. Это один из нескольких рецептов, которые я усовершенствовала.

Едва она закончила фразу, как они услышали топот копыт. Одинокий всадник скакал в сторону Пеннсфорда. Оливия не мешкая направила Трою к зарослям, и тут же мимо них пронесся мужчина. Он не смотрел по сторонам, его взгляд был всецело сосредоточен на дороге, очевидно, скорость для него была важнее всего. Майкл заметил на всаднике красный шарф и задал себе вопрос: кто он и какое послание несет? Имело ли оно отношение к Оливии?

– У мистера Драммонда овощи созревают раньше, чем у кого бы то ни было, – негромко продолжила она. – Он живет со своей сестрой. Они оба слишком стары, и я стараюсь три или четыре раза в неделю навещать их. И пожалуйста, не подумайте, что ради овощей.

– Это приход герцога?

– Да. Викарий – изумительный человек. В свое время он был блестящим оратором, а у его сестры был просто ангельский голос. Они будут владеть этим приходом до тех пор, пока Господь не призовет их к себе.

Леди Оливия замолчала. Лошадь тоже остановилась. Майкл заставил Трою возобновить движение. Он отлично знал, как вести допросы, и понимал, что эта прелюдия нужна жертве для того, чтобы набраться смелости для более трудной части.

– Я возвращалась домой с овощами, занятая мыслями о том, как по-новому их приготовить, когда заметила на обочине дороги экипаж. Мне он был не знаком. Пока я думала о том, что не хотела, чтобы Большой Сэм помогал викарию, кто-то схватил меня сзади, набросил мешковину мне на голову и затолкал в экипаж.

– Это похищение не отличается особой осмотрительностью, – сказал Майкл раньше, чем успел подумать. – На людной дороге, среди бела дня. Такая глупость свидетельствует о том, что раньше они не занимались похищениями.

– Да. Я думаю, вы правы. Они делали все неумело. Позже один из них случайно едва не задушил меня. Вот остались на память синяки.

Она больше не смеялась, как не смеялся и Майкл. Все было слишком близко к истине, чтобы казаться смешным. Остается надеяться, что она пошутит на этот счет, когда будет рассказывать своим внукам.

– Должно быть, в экипаже я потеряла сознание. – Она говорила медленно, словно впервые смотрела на произошедшее со стороны. – Когда я очнулась, то подумала, что ослепла, лишь потом поняла, что глаза у меня завязаны. Я позвала Большого Сэма, и тогда кто-то положил руку мне на горло и стал угрожать.

Она прикрыла рот ладонью. Затем опустила руку и, всхлипнув, продолжила:

– Я знала, что я не голая, что на мне нижняя рубашка, но корсета и платья на мне не было. Руки мои были привязаны к стойкам кровати, однако ноги оставались свободны. Когда один из похитителей подошел и наклонился ко мне, я пнула его ногой и стала изо всех сил сопротивляться. Он схватил меня за горло, но это меня не остановило, потому что я была уверена, что он собирался меня убить. Другой потребовал, чтобы он перестал душить меня. А после этого они вставили мне в рот кляп.

Оливия замолчала. Майкл не смотрел на нее, но был уверен, что она с трудом пытается сдержать слезы.

– Я боялась, что они собираются изнасиловать меня и убить. А потом я услышала, как один из них сказал другому, что им не велено причинять мне вреда.

Ровный шаг Трои задал ритм рассказу леди Оливии. Она продолжала говорить так же уверенно, как уверенно вышагивала лошадь.

– Мне показалось это странным. Они похитили меня – и в то же время им велели не причинять мне вреда. Должно быть, в этом скрывался какой-то смысл, но я не могла этого понять.

Означает ли это, что сейчас она понимает?

– Я молилась, чтобы мне выпал шанс убежать. Я все время слышала, как они шепчутся и о чем-то спорят. Они вынули кляп из моего рта, заставили выпить лауданум. Я кричала, а потом заснула. Или же я просто думала, что кричу.

Майкл хотел утешить ее, сказать, что он делал бы то же самое. Но он не хотел снова перебивать ее.

– Когда я проснулась, было тихо, если не считать невероятного храпа, какого я никогда в жизни не слышала.

Веревки были ослаблены. Случайно или сознательно – этого я не знаю. Я снова заснула и проснулась во второй раз. Похитители все еще спали. Я стащила с глаз повязку, но было темно, и я мало что видела.

Майкл услышал шум реки, вздувшейся от весеннего паводка. Они оказались к городу ближе, чем он ожидал. Похоже, леди Оливия этого не заметила, ее мысли были сосредоточены на пережитых событиях.