Поцелуй вслепую (СИ)

А моё сердце протестовало, не хотело принимать, что Серёжа был плохим, оно верило, что он просто ошибся, приняв неверное решение. Это могло случиться и со мной, да с кем угодно. И если к этому добавить то, что Ольга обманула его, желая вернуть, стремясь достичь своей цели, то сама Ольга какая? Плохая? Ольга же боролась за него для себя, — я вдруг отчётливо это поняла. А я? Я тоже боролась с ней за своего мужчину. Так в чём разница между мной и ею? Может в том, что я боролась за нас с ним, а не только за себя. А ещё я чувствовала, когда он называл нас парой, что он очень нуждался в моей поддержке, я же никак не могла принять то, о чём он рассказал мне. Так может, вопрос в том, что Сережа уже принял решение, что мы пара, а я нет? Тогда на чью сторону встаю я, когда отталкиваю его от себя? В моих грезах Сергей женился на мне и целовал мой живот, трепетно ожидая появления нашего с ним ребенка. И конечно, в моих мечтах не было ребёнка от бывшей любовницы, которого его отец может любить так же, как нашего с ним малыша. Да, Вика, жизнь оказалась гораздо сложнее того, о чём ты грезила.

В понедельник с утра наша группа отправлялась на новый объект. Сергей спустился к микроавтобусу, лично нас провожая. Мое сердце при виде его бешено заколотилось. Нахлынувшие эмоции были настолько сильны, что я едва усидела на своём месте у дверей. Я соскучилось, я ужасно соскучилась по идиоту, что умудрился заделать ребенка по сути уже чужой для него женщине, а затем забрать мое сердце себе, объявив о её беременности.

Сергей заглянул в салон машины, а я почти не дышала, просто впитывая его такой до боли родной образ.

— Нам надо поговорить, — почти прошептал он мне, а затем громко поздоровался с остальными.

— Виктория, зайдите ко мне после возвращения с объекта, — сухо проговорил он, с нежностью взглянув в мои глаза.

Это было так странно, вроде бы знаем друг друга совсем чуть-чуть, а ощущение такое, будто перед тобой самый родной человек на свете. И все мои доводы о сохранении чужой семьи полетели к черту. Хотя о чём я? Семьи же не было вообще?! Похоже, что эти мгновения рядом с Кабаевым помогли мне принять единственно правильное решение. Мы — пара. И я не хочу, да, пожалуй, уже и не смогу ничего с собой поделать. Я. Хочу. Этого. Мужчину. МЫ есть!

— Так, все на месте! — крикнул водитель. — Ехать далеко, надо отправляться, иначе не успеем вернуться до конца рабочего дня, Сергей Юрьевич.

ГАП закрыл дверь и отошел от машины. Мои коллеги принялись обсуждать текущие объекты. А я смотрела на Сергея через окно. Руки кололо от желания прикоснуться к его колючему подбородку, запустить пальцы в курчавые жесткие темные волосы. И целовать, много и долго целовать, пока губы не онемеют. Как же сложно, оказывается в ком-то разочароваться, когда так немыслимо к нему тянет. Не знаю, что я испытываю влюбленность, любовь, главное, что я не смогу это отпустить и просто вырвать из себя одним махом.

Разглядывая своего ГАПа, я краем уха услышала разговор инженера по электрике с геодезистом.

— Что-то с Кабаевым нашим совсем не то: ошибки эти, а теперь слышали? Он сегодня Юлю уволил.

— Юлю? — съехали очки геодезиста на нос. — Да ты что? Она же его лучший специалист!

Эта новость ошарашила меня, появилось желание выпрыгнуть из машины, чтобы вернуться к нему, поддержать, помочь, чем угодно, быть рядом в сложную минуту. Я представляла, каким трудным было это решение для него. Вся моя нежность, та, которую я сдерживала последние два дня, рвалась наружу. Я как будто повзрослела, стала старше. Я новая, приняв решение, признав нас парой, теперь остро чувствовала его, как себя, и, при разговорах о Кабаеве, моё сердце рвалось к нему навстречу.

— Мда, такой скандал разразился, она к директору ходила. Не знаю, чем там все закончилось.

— А разве он не должен за месяц предупреждать?

— Ну, вот он и предупредил. Она так голосила, что на первом этаже было слышно.

— Что творится.

— И не говорите.

Блуждая по коридорам обследуемого объекта, я вдруг четко осознала, что нет никаких проблем Кабаева, есть наши проблемы, из-за которых он рискнул даже выгнать с работы Юлю, потому что мы так решили, учитывая результаты моего не очень умелого расследования. Переживая за то, что происходит на работе, я на автомате записывала цифры, заставляла себя ровно держать рулетку, и чуть не уронила дорогой фотоаппарат. А потом… Потом я вдруг очень четко осознала, что мы — пара, и даже их возможный ребёнок это изменить не может, если только мы сами всё не разрушим. Я не разрушу. После объекта, выйдя из микроавтобуса, насилу справившись со своими эмоциями, я побежала на работу, как он и просил.

— А Кабаев где? — спросила я своих коллег, которые не ездили с нами на объект и уже собирались домой.

— Так они с Юлей опять к директору пошли, они сегодня там целый день. Такой дурдом.

— Понятно, — вздохнула я, пытаясь отыскать уже давно звонивший в сумке телефон.

На экране высветилась фотография моей сумасшедшей мачехи.

— Алло! — рявкнула я, не желая сейчас с ней общаться.