Поцелуйте невесту, милорд!

Эмма, хоть и была явно расстроена, великолепно изобразила недоумение. Если бы руки Джеймса были свободны, он бы охотно поаплодировал этому маленькому представлению. Но он был слишком занят, поддерживая Эмму, чтобы хлопать в ладоши

— Что вы имеете в виду? — спросила она, невинно округлив свои голубые глаза. — Честно говоря, милорд, иногда вы говорите загадками. Мы с бароном разговаривали, вот и все. Время от времени он заглядывает в школу после окончания занятий, и мы беседуем, э-э, о литературе, ну и прочих вещах…

Джеймс кивнул.

— Ясно. И в ходе одной из литературных дискуссий он вдруг решил, что неплохо бы потащить тебя в город повидаться с судьей Риорданом.

В голубых глазах появилось тревожное выражение, румянец стал гуще, и Эмма потупила взгляд.

— Я… я не знаю, о чем это вы говорите, — пробормотала она, заикаясь.

— Ну конечно, — сказал Джеймс. — Откуда тебе знать? — Он вздохнул, продолжая крепко ее удерживать. — Эмма, думаю, пришло время и нам с тобой побеседовать. И не о литературе.

Эмма бросила на него взгляд, всего один, чтобы оценить серьезность его намерений. Видимо, она сочла их достаточно основательными, ибо снова опустила взгляд на свои пальцы, неосознанно игравшие с золотыми пуговицами его жилета.

— Вы уверены, Джеймс? — произнесла она едва слышно. — Я бы предпочла этого не делать.

— Не сомневаюсь, — согласился граф, стараясь не обращать внимания на то, как мило звучит его имя из ее уст. Не желая отвлекаться на подобные мелочи, он крепче обнял ее и сказал: — Право, Эмма, неужели ты надеялась, что сможешь скрыть от меня подобную историю?

Она снова подняла глаза, воззрившись на него с притворным недоумением:

— Какую историю, Джеймс?

— Не пытайся меня одурачить своим невинным видом, — сурово произнес Джеймс. — То же самое ты проделывала, застигнутая на кухне с куском пудинга в руках, когда тебе полагалось быть в постели. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. О смерти Стюарта. И долго, по-твоему, тебе удалось бы держать меня в не ведении?

Глаза Эммы еще больше расширились, на сей раз от сознания своей вины.

— Ну, — заявила она с дерзкими нотками в голосе, с которыми обычно обращалась к нему, — если бы вы отбыли на дневном пароме, как и предполагалось, то никогда бы ни о чем не узнали, не так ли?

— А что произошло бы здесь, — поинтересовался Джеймс, — если бы я отбыл на дневном пароме и не помешал твоей беседе с лордом Маккреем?

— Ничего, — сказала Эмма, но без особой убежденности.

— Ничего? Едва ли. Думаю…

Но Джеймсу так и не удалось сказать, что он думает по этому поводу, поскольку дверь снова распахнулась. Только на этот раз на пороге стоял не лорд Маккрей, а парнишка, которому Джеймс доверил свою трость и шляпу.

— Миз Честертон! — позвал мальчик, проскользнув внутрь. Его обеспокоенный взгляд прошелся по всей комнате, пока не остановился на Эмме. Склонив голову набок, он сказал: — А, вот вы где. Значит, все в порядке?

Эмма издала короткий звук, наполовину смешок, наполовину всхлип, а затем, к немалому разочарованию Джеймса, отстранилась от него.

— О, Фергюс, — сказала она, опустившись на скамью напротив мальчика. — Разумеется, все в порядке. А что это у тебя в руках?

Фергюс протянул Джеймсу шляпу и трость.

— Вещи этого джентльмена, мэм, — сообщил он, кивнув в сторону Джеймса. — Он отдал их мне, прежде чем войти сюда и показать лорду Маккрею, почем…

— Да-да, — поспешно прервал его Джеймс. Он пересек комнату и забрал свои вещи из озябших, как он с досадой отметил, рук мальчика. — Спасибо, сынок. Вот тебе соверен за хлопоты.

«И за то, чтобы ты держал язык за зубами», — добавил про себя Джеймс. Впрочем, как он вскоре понял, не было никакой нужды произносить это вслух, поскольку мальчик был настолько поражен видом монеты в своей руке, что на секунду лишился дара речи.

— Чтоб я пропал! — воскликнул он, поднеся соверен к свету. — Это и вправду то, что я думаю, миз Честертон?

— Да, Фергюс, — сказала Эмма. — Это фунт. Думаю, тебе лучше его спрятать. Ты же не хочешь, чтобы старшие мальчики обнаружили его у тебя. Ну а теперь давай займемся чтением. Ты не помнишь, на чем мы остановились? Мы уже перешли к той части, где мистер Ван Винкль просыпается?

Джеймс, не без юмора наблюдавший за ней, сказал:

— Я понимаю твое желание заняться обучением этого… э-э… подающего надежды молодого человека, Эмма, но боюсь, в данную минуту у нас имеется более важное дело. Ты не согласна?

Эмма подняла на него чересчур жизнерадостный взгляд.

— О, я уверена, это может подождать, лорд Денем. Фергюсу просто необходимо заняться чтением…

Итак, он опять лорд Денем. Что ж, он не намерен расстраиваться по этому поводу. Да и почему, собственно, он должен расстраиваться? Он всегда был для нее лордом Денемом, за исключением нескольких последних минут. Так что пусть будет лорд Денем.

Пока.