Потусторонним вход воспрещён

— И при чем тут он? — спросила я, хотя уже догадывалась. Странные зверьки сидели в клетках в лаборатории НИИ ГИИС. Ключ немного погодя я нашла на скамейке возле нее же.

«А Василиса?»

В груди шевельнулась тревога, но я прогнала ее — пусть не мешает думать. И ответила сама себе:

— Сейчас поедем и узнаем, что им известно про Василису.

Самокат не подключили к сети на ночь, и он разрядился. До лаборатории предстояло добираться пешком. Я сунула в карман телефон, ключи от квартиры, найденный ключик и потуже затянула шнурки толстовки, чтобы ветер не прокрался внутрь и не застудил до костей. Подумав, взяла с полки длинный шарф, обмотала вокруг шеи. Глянула на себя в зеркало — один нос и видно. И еще очки. Волосы я собрала в пучок на затылке, скрепив их Василискиной детской резинкой — на удачу.

— Не знаю, куда ты подевалась, но я обязательно тебя найду, — сказала я отражению и приободренно расправила плечи.

Впрочем, уверенности моей хватило ненадолго…

Примерно час спустя я стояла в переулке возле двери с синей табличкой.

Пока шла, спина взмокла под теплой толстовкой. Теперь же ее морозил холод, пробравшийся за пазуху. Здешний ветер умел проникать даже в самые труднодоступные места.

Я топталась возле входа уже минут пятнадцать. Выжидала, вытягивалась на цыпочках, пытаясь заглянуть в глухо занавешенные окна. Прохаживалась туда-сюда, норовя взять не наскоком, так измором. И продолжала время от времени трезвонить, вдавливая кнопку звонка до упора.

За стенами разносился пронзительный звон, слышный даже с улицы. Но никто не выходил. В конце концов стало ясно: нужен другой план. Я зябко поежилась, растирая ладони, и оглянулась.

На заднем дворе храма ковырялась маленькая женщина в ватнике, сгребала граблями прошлогоднюю пожухлую траву. И земля, и пуховик были черные, оттого я не сразу ее заметила.

— Простите.

Женщина обернулась в поисках позвавшего. Я помахала рукой:

— Простите, вы не подскажете, что тут за организация?

Прихожанка глянула на дверь флигеля, недоуменно пожала плечами:

— Так года два уже никого. Пустой стоит.

— Как пустой?

— Да вот так. Некому за домом ухаживать. Уже и разваливаться начал. Крыша прохудилась, в стенах трещины. Батюшка наш просил: говорит, отдайте на нужды храма, починим. Нет — и все.

Я обернулась на здание. Конечно, назвать симпатичным двухэтажное длинное строение язык бы не повернулся. Но не руины же тут, как описала незнакомка. Окна целы. Стены вроде бы в порядке. А самое главное — не могла я вчера привезти сюда заказ, если внутри никого нет.

— А для чего ищете? — неожиданно спросила прихожанка.

— Сестра у меня пропала, — нехотя призналась я.

Женщина задумалась. Отставила грабли к покосившемуся сарайчику, кивнула мне:

— Пойдем.

Я нерешительно качнулась навстречу.

— Пойдем, не обижу. Тут калитка.

Она отодвинула неприметную щеколду, пропустила меня во двор. Я проследовала за ней в узкую дверь с обратной стороны храма. В темноте, густо пахнущей свечным огаром и ладаном, незнакомка толкнула еще одну дверь, и мы очутились внутри сумрачного гулкого зала.

Женщина стянула куртку, повесила ее на крючок, а меня взяла под руку. Я бросила на нее короткий любопытный взгляд: под ватником у прихожанки оказалось простое темное платье. Она подвела меня к стене, где висела в золоченой раме большая, покрытая лаком икона. На круглом столе перед ней светились зажженные свечи — некоторые совсем оплавленные, некоторые едва начавшие таять.

Женщина легонько коснулась моего плеча, и я обернулась.

— Возьми. — Она протянула мне тонкую желтую свечу. Я послушно взяла.

— Это Николай Угодник. Возвращает пропавших в дом. Надо вот так. — Прихожанка сложила руки в молитве. — Николай Чудотворец, бесконечной милостью верни назад без вести пропавшую…

— Василису, — подсказала я.

— Василису.

Она зажгла свечу, поставила на свободное место рядом с другими. Я повторила то же самое.

Поможет ли молитва? Не знаю. Пусть…

В шелесте чужих шагов поблизости, в полумраке, в тяжелом запахе свечей и их неравномерном спокойном мерцании скрывалась завораживающая теплота. Как будто большая невесомая рука спустилась сверху, погладила плечи, провела по волосам.

Женщина стояла рядом, сложив ладони и опустив голову. Мне казалось, я слышу ее мягкое дыхание.

Может, рассказать ей про сажу на диване и куклу, про исчезнувшие семейные фотографии и зверька, стащившего непонятный ключ?

— Вы каждый день работаете во дворе? — уточнила я.

— Да.

— И вы никого не видели там?

Она отрицательно покачала головой.

— И мою сестру? Девочку маленькую.

Снова отрицание.

— Спасибо вам, — оборачиваясь, шепнула я. — Мне все равно стало немного легче.

В тихом мерцании свечей широко распахнутые глаза прихожанки лучились робким сиянием. Точно где-то внутри нее тоже горела свечка. Собранные в низкий хвост волосы ловили отблески света, вспыхивали медовым и золотистым. В этот момент я подумала, что женщина очень красивая.

— Маргарита, — произнесла она.

В первые секунды подумалось, будто та неведомым образом угадала мое имя. А выходит, мы просто тезки…

— Марго, — чуть дрогнувшим голосом представилась я.