Потусторонним вход воспрещен!

– Если бы я была из полиции, мы бы с тобой не здесь разговаривали! И не в таких выражениях! И не смотри на меня так! – Надежда заметила опасный блеск в глазах собеседницы и попятилась. – Во-первых, видишь там, у входа, полицейского? Он только с виду такой вялый, делает вид, что спит, а на самом деле – ого-го! Мастер спорта по самбо, черный пояс по карате… И во-вторых, я ведь тебе очень нужна. Деньги лежат там, в этой ячейке, и только я знаю, каким кодом она открывается! А тебе эти деньги ох как нужны! Ты сможешь вернуть их покупателю, и хотя бы он не будет за тобой охотиться…

– Я сама знаю, как поступить с деньгами! – огрызнулась Антонина. – Как-нибудь разберусь без подсказки! А тебе-то что нужно? Что ты хочешь за код ячейки? Часть денег?

– Сама подумай – зачем мне часть? Я могла бы взять все деньги и уйти с ними совершенно спокойно. Ты меня в глаза не видела, и никто не видел, так что искать меня никто бы не стал… все шишки достались бы тебе, а все деньги – мне…

– Так что же тебе нужно?

– Мне нужна моя сумка! Та самая сумка, которую Василий перепутал с твоей и которую он по ошибке положил в эту ячейку!

– Что же такое в этой сумке, если ты не променяла ее на кучу денег? – удивилась Антонина. – Золото? Бриллианты?

– Мой любимый костюм, – начала перечислять Надежда, – выходное платье… правда, оно не мое, но Сонька разрешила его взять… итальянские туфли, а самое главное – подарки…

– Ты что – ненормальная или просто дура? – перебила ее Антонина. – Из-за какого-то барахла ты готова весь город на уши поставить? Ты хоть понимаешь, какие серьезные люди задействованы?

– Ты меня никогда не поймешь – мы с тобой очень разные. Но тебе это и не нужно понимать. Пойми только одну простую вещь: если ты отдашь мне мою сумку – я тебе назову код ячейки, и ты сможешь взять свои деньги. То есть не свои, а тех людей…

– Да где ж я возьму твою чертову сумку! – взвыла Антонина. – Ее давно уже унесли!

– А вот это уж сама подумай! Не могу же я все сделать за тебя! И кстати, веди себя потише – а то вон полицейский уже заволновался!

– Да уж, сделала! – огрызнулась Антонина, но все же невольно понизила голос.

– Пойдем отсюда, – проговорила Надежда. – Мы здесь слишком на виду. Подумай, как выручить мою сумку, и тогда я сообщу тебе код…

Антонина, мрачно уставившись в пол, вслед за Надеждой вышла из камеры хранения. Перед входом стояла Анфиса, ее лицо выражало беспокойство.

– Я уже хотела идти на помощь! – воскликнула она, шагнув навстречу Надежде. – А кто это с вами?

– Да ты все равно ее не знаешь! Я и сама-то познакомилась с ней пять минут назад! И вот что, – добавила Надежда Николаевна. – Ты сходи, что ли, кофейку выпей… или там расписание посмотри. Нам с новой знакомой кое-что обсудить нужно. Ты не обижайся – это я только для твоей же безопасности… меньше знаешь – крепче спишь!

Анфиса пожала плечами и отошла в другой конец зала.

– Ну что, – Надежда снова повернулась к Антонине. – Что-нибудь придумала?

Та мрачно молчала, и тогда Надежда Николаевна начала задавать наводящие вопросы:

– Как у вас была налажена передача? Ты должна была положить сумку с порошком в тринадцатую ячейку, потом кто-то из этой ячейки должен был забрать сумку, а вместо нее оставить деньги. Так?

– Допустим, – кивнула Антонина и снова замолчала.

– Ну, это я и так знала, ничего нового. Понятно, система такая, чтобы курьеры друг с другом не пересекались. Но что-то мне подсказывает, что ты знаешь больше, чем мне говоришь. И даже больше, чем думают твои компаньоны. Так?

Антонина хмуро покосилась на нее и ничего не ответила.

– Да ладно тебе, кончай строить из себя разведчицу на допросе, тоже мне, Мата Хари!

– Еще харей обзываешься?! – взвизгнула Антонина и замахнулась на Надежду. – Сама харя!

– Да ладно тебе! Мата Хари – это не ругательство, шпионка такая была знаменитая, между прочим, красавица, – миролюбиво проговорила Надежда, на всякий случай отодвинувшись. – Ты лучше расскажи мне все подробности, все равно вам придется менять эту систему… если вас всех не пересажают!

Антонина по-прежнему молчала, и Надежда Николаевна предприняла еще одну попытку разговорить ее:

– Слушай, подруга, мне это уже надоело! Знаешь, между прочим, какая между нами разница?

– Возраст! – выпалила вредная Антонина.

– Это пройдет, – философски ответила Надежда, но явно расстроилась. – А разница между нами в том, что я тебе нужна, а ты мне – не очень. Если ты и дальше будешь молчать, я плюну и уйду, и тебе этих денег не видать как своих ушей.

Антонина вынуждена была признать ее правоту.

Тяжело вздохнув, она заговорила:

– Ну да, я оставляла сумку в тринадцатой ячейке, потом приходил Мишка Штырь и забирал ее, а в этой ячейке оставлял деньги.

– А куда он девал сумку с товаром?

– Перекладывал в другую ячейку, – призналась Антонина.

– Как все сложно!

– Зато безопасно!

– А дальше?

– Не знаю! – огрызнулась Антонина.

– Не верю! – Надежда сделала вид, что собирается уходить. – Надоело мне с тобой возиться… как будто тебе эти деньги не нужны!