Поваренная книга Мардагайла

Я лег на кровать, заложил руки за голову и закрыл глаза. От голода болела голова. Не сильно, но противно.

Странный в кают-компании получился разговор. Болтали ни о чем, а через минуту все поверили, что астрофизик может съесть химика. Умные и образованные, а поверили. Голод не тетка.

«Так что же теперь, каждый сам за себя?»

В дверь каюты постучали.

– Заходи, – крикнул я и открыв глаза повернул голову. Дверь отползла в сторону и через пару секунд закрылась за спиной Дершога.

Я прилетел на станцию шесть с половиной месяцев назад. Дершог был здесь уже более двух лет.

– Я помешал? – неуверенно спросил Дершог.

– Нет.

Я сажусь на кровати, Дершог, перетащив вертящееся кресло от стола на середину каюты, сел в него.

Он баламут и весельчак. Я в меру смурной здоровый циник. Мы почти сразу же стали приятелями. Возможно, от того, что как две противоположности прекрасно дополняли друг друга. А может, потому что оба ненавидели политкорректность, возведенную на станции почти в ранг закона, считая ее обычным лицемерием. Если Взбрык был кузнечиком, пусть очень здоровым, а Люч – комком биомассы, мы их так и называли: комок и кузнечик.

– Как-то по-дурацки вышло в кают-компании, – сказал Дершог, оттолкнулся лапой от пола и начал медленно вращаться. – Сколько раз говорил себе: с чужими о блюдах из инопланетных существ не разговаривать…

– Ты своих-то когда последний раз видел?

Дершог запнулся.

– Значит вообще не разговаривать. Одни едят букашек, другие на них молятся. Запросто можно перепутать первых со вторыми.

– Не бери в голову, – я попытался его успокоить. – Просто все на взводе. Мы можем и не дождаться спасателей. С голоду не умрем, так жилой модуль рассыплется.

– Ты думаешь? – насторожился Дершог.

– Внешняя антенна повреждена осколком взорвавшейся станции. Глупо надеяться, что он был единственным. Значит, где-то есть еще повреждения. Могут быть.

– Ты прав. Станцию не мешало бы обшарить.

– Заодно Взбрык успокоится. Ему просто необходимо чем-то заняться.

– Этот не успокоится. По определению неспокойный.

Я усмехнулся. Он был прав.

– Я чего пришел-то… – Дершог остановил кресло и чуть подался вперед, – Был тут на станции один из ваших, из землян. Моисеич. Отвечал за снабжение станции. Лет пять здесь кантовался. Полтора года назад умер от инфаркта. Страсть у него была. Библиотека.

– Я так и думал. Подборка хорошая. Языков много. Чтоб такую библиотеку собрать – нужно душу вложить.

– У него была книга… – продолжил Дершог, – грязненькая такая… купленная им давно, кажется где-то у Сириуса… В этой книге на галактическом языке были описаны практически все рецепты всех разумных существ в галактике.

– Не может быть, – я качнул головой. – Ты представляешь сколько в галактике форм жизни? А сколько разумных? А сколько у них своих рецептов? Только на Земле томов десять наберется. А мы, заметь, не самые чревоугодники.

– Я неправильно выразился, – сказал Дершог. – Рецепты приготовления разумных существ.

– Все равно не понял.

– Там написано как приготовить разумное существо, чтобы со вкусом его сожрать. Гуманоиды, парнокопытные, артулунки, рыбы, птицы. Один и тот же вид, обитающий в созвездии Цефея и Телескопа может отличаться уровнем своего развития. Так уж получилось, что в одно время один вид ел другой на одной планете, в другое – второй ел третий на другой планете. Факт в том, что в принципе все и всех когда-то ели.

– Идиотизм, – только и смог сказать я. – Зачем ему была нужна эта книга?

– Он считал ее очень важной для воспитательных целей. Чтоб не зарывались. Уважали друг друга. В том смысле, что когда-то и где-то, как он говорил, каждый из нас может быть едой, а потом и дерьмом.

Я молчал. Эта новость не дала мне никакой мысли. Скорее всего, книга была кем-то просто выдумана от начала и до конца. И в ней не было ни слова правды.

– Да нет, я не думаю, что в ней есть какая-то полезная информация.

– Не скажи, – протянул Дершог. – Сейчас они, – он показал лапой на дверь за спиной, – ошарашены возможным развитием событий. И больше всего их пугает не то, что их может кто-то сожрать, а то, что жрать придется им. Воспитанным и образованным. Жрать другого воспитанного и образованного. А вот когда они очухаются и обдумают все трезво, начнут искать информацию, кому кого можно сожрать и при этом не умереть. Из чувства безопасности они это сделают или из-за голода – вопрос десятый. Но если они найдут книгу… тут такое начнется…

Дершог замолчал.

И самое смешное, я ему поверил. Если эта книга есть в библиотеке и кто-то из ученой братии о ней знает, он непременно вспомнит и попытается ее отыскать. Хотя бы для того, чтоб убедиться, что в ней написана полная чушь.

– У меня осталось по глоточку граппы, – говорю я.

– Было бы неплохо, – как и прежде весело отозвался Дершог, потирая лапы.