Поведение: эволюционный подход

Жизнь Канзи, как и всякого «гения», подробно описана в литературе, в том числе в многочисленных работах самой С. Сэвидж-Рамбо. Он родился 28 октября 1980 г. Ему были созданы прекрасные условия: свободные помещения, различные игрушки, многочасовые прогулки в лесу. Занятия с Канзи начались в возрасте 10 мес. Хотя люди активно разговаривали с ним, в отличие от своих предшественников, он рос в окружении других обезьян: шимпанзе и бонобо. В возрасте 5 лет Канзи стал понимать устную речь, причем не отдельные слова, а целые фразы. Были предприняты строгие меры предосторожности против случайных подсказок, против возможного повторения истории «умного Ганса». Диалоги с Канзи, описанные во многих книгах, поражают своей сложностью. Фактически Канзи владел тремя языками: йеркиш, «человеческим» и своим набором видоспецифической коммуникации (Savage-Rumbaugh S. [et al.], 1998).

Хотя споры вокруг проблемы понимания символов антропоидами на этом не закончились, уникальные способности Канзи все-таки убедили многих: антропоиды способны понимать смысл речи. Конструктивному диалогу «сторонников» и «противников» мешает подверженность человека усвоенным стереотипам мышления. Среди гуманитариев в роли такого стереотипа выступает антропоцентрическая позиция, часто создающая непреодолимый барьер.

Следует заметить, что в экспериментах по обучению языку бонобо продемонстрировали самые выдающиеся способности среди антропоидов. Однако возможности четырех видов человекообразных обезьян, вероятно, не сильно различаются и больше зависят от индивидуальных способностей. Важным фактором является время начала общения и обучения. Главное, чтобы не был упущен критический период для формирования языковых навыков: погружение в человеческую языковую среду должно наступать до годовалого возраста. Высокие потенциальные способности к языковому общению антропоидов не реализуются в природной среде и составляют их «когнитивный потенциал», но уникумы наверняка есть среди всех видов.

В настоящее время наблюдения над «говорящими обезьянами» продолжаются, в первую очередь, в приматологическом центре в Атланте, где им создаются хорошие условия. Популярность наиболее выдающихся представителей велика даже в широких массах, их судьба живо обсуждается в прессе. Такому положению мы во многом обязаны Р. Футсу, первому воспитателю Уошо в эксперименте Гарднеров. Именно его энтузиазм, озабоченность судьбой обезьян по окончании экспериментов позволили сохранить этих уникальных животных, продолжить исследования, внесли неоценимый вклад в науку. В 1993 г. Р. Футс организовал новый международный научный центр «Институт изучения коммуникации шимпанзе и человека» в США (Fouts R., Mills S., 2002).

Из экспериментов по обучению языку других животных можно отметить исследование Л. Хермана (США) в 1980-е гг. с дельфинами-афалинами (Tursiops truncatus). Дельфины показали хорошие способности понимать команды: звуковые сигналы либо жесты экспериментатора, но сами фразы не составляли.

Из птиц наиболее выдающиеся способности демонстрируют серые африканские попугаи жако (Psittacus erithacus), среди которых описано несколько поистине уникальных экземпляров (рис. 10.2). Конечно, феномен № 1 – это жако Алекс, воспитанник американской исследовательницы И. Пепперберг. Диалоги с Алексом хорошо освещались в прессе и по телевидению. Алекс освоил более 100 наименований, был способен считать до семи, знал семь цветов, категории «форма», «цвет», «материал» и многое другое (Pepperberg I., 2002). Он наглядно показал осмысленность диалога, опровергнув метафору слова «попугай» для бездумного повторения. Алекс прожил у И. Пепперберг более 30 лет и неожиданно умер в ноябре 2007 г. Многие газеты мира поместили некрологи на своих страницах.

Возможно, среди других видов крупных попугаев есть свои уникумы. Для плодотворного диалога необходима их встреча с другим уникумом – исследователем, наделенным талантом и любовью к животным.

Рис. 10.2. Попугай жако

Искусными «болтунами» являются широко известные волнистые попугайчики (Melopsittacus undulatus). Рекордсмены этого вида знали более тысячи слов. Однако говорить об осознанности их употребления в данном случае вряд ли приходится…

Как и наличие языка, использование орудий долгие годы считалось надежным признаком, отличающим «мыслящего» человека от «немыслящих» животных. Исследование орудийной деятельности оказалось не менее важной областью когнитивной этологии, также позволяющей узнать диапазон когнитивных способностей животных, роль подражания и инсайта. Хотя диалоги при помощи языков-посредников выглядят наиболее убедительно, далеко не всем животным можно предложить такой язык.

10.5. Орудийная деятельность животных