Повелитель

Дома она задумалась. Почему Повелитель не пригласил ее к себе, неужели друг еще не уехал? Надя была уверена, что сегодня ее ждет настоящее свидание. Или его смутило их сближение в институте? Но ведь именно это означает, что он переживал, волновался из-за нее, из-за их первого раза! Значит, ему не все равно, значит, он любит ее! Больше всего Надю обрадовала именно незавершенность их взаимного обладания. Если бы она могла объяснить ему это! Андрей Мстиславович чувствовал и, может быть, тревожился, как и она, и это означало, что Надя для него важна. Возможно, Повелитель даже боится, что теперь она не захочет с ним встречаться. Ее снова накрыла волна ослепительного восторга. Казалось, весь мир поет и ликует с ней вместе. Она тут же отправила СМС:

– Ты лучшее, что случилось со мной!

– Увы, тайной телесоития не владею, но искренне твой!

Тогда она позвонила ему.

– Тайна ведь тем и хороша, что ее предстоит разгадать?

– Если я могу надеяться…

– А почему же нет? Я… вообще я хотела сказать, что просто в диком восторге от нашего… ну ты понял…

– Да?

– Да! Ты даже не представляешь, что я сейчас чувствую! Я впервые в жизни так счастлива!

– Рад, – с сомнением ответил он. – А знаешь, приезжай ко мне завтра? Приедешь?

– Ты же недавно меня видел.

– Я не успел рассмотреть. Приедешь?

– Приеду.

Надя легла в кровать и немедленно заснула, хотя на часах еще не было одиннадцати.

На следующий день после лекций Надя поехала к Лялину. Когда она вышла из круглого вестибюля метро «Новокузнецкой», он уже ждал ее. С неба летели маленькие круглые снежинки.

– Опять снег, – сказала она, пытаясь поймать их на рукав. – Доставай «Амбру», а то замерзнем.

– Да пора уже, зима, – согласился Лялин, вынимая из сумки флягу:

Серебро, огни и блестки,
Целый мир из серебра!
В жемчугах горят березки,
Черно-голые вчера…

Он открыл крышку и передал ей «Амбру».

Вновь оснежённые колонны,
Елагин мост и два огня…

Хитро прищурилась Надя и дотронулась губами до холодного горлышка.

– Мощный ответ, – оценил Лялин. – Хочешь, где-нибудь посидим, тут много всего, на каждом шагу?

– А что, у тебя нет еды?

– Почему нет, полно.

– Ну вот. Так что идем к тебе!

Они шли по улице, начинающей белеть под ускоряющимся снежным потоком. Мимо гремели трамваи, везущие в стеклах золотые отражения фонарей. Надя почувствовала сильное волнение, словно внутри нее образовалась гулкая пустота, как будто она едет в скоростном лифте и не может вспомнить, кабина летит вверх или вниз. В одном из переулков Надя увидела арку. Вернее, сначала она увидела круглое окно над ней среди других прямоугольных.

– А что там? – спросила она. – Тоже двор-колодец? И почему окно круглое?

– Окно? – переспросил Лялин. – Ты знаешь, я не обращал внимания, если честно. А двор – колодец, угадала.

Они свернули в арку и оказались в окружении кирпичных стен, покрашенных светло-бежевой краской. Разноэтажные дома составляли прямоугольник неправильной формы. Надя подняла голову и посмотрела на белое небо, очерченное стенами. Водопроводные трубы ползли к нему вверх, словно серебристые угри, раскрывшие у подножия крыш свои круглые рты.

– Я ужасно рад, что ты приехала! – выдохнул Лялин и взял Надю за руку. Он потянул ее к неприметной калитке, выводящей на улицу.

– А не боишься, что я сейчас уйду? – Надя остановилась.

– Зачем? – растерялся Лялин.

– Просто так, – заметив его испуг, довольно улыбнулась она.

Обогнув дом с другой стороны, они зашли в подъезд четырехэтажного дома. Вдоль светло-зеленой стены висели голубые почтовые ящики, лестница с резными перилами вела вверх.

– А лифта нет? – Надя наклонилась, рассматривая плитку с черным затейливым узором.

– Лифта нет, но тут недалеко.

Лялин жил в двухкомнатной квартире на третьем этаже. Маленькая комната служила спальней, в большой находился рабочий кабинет, где всю стену занимали высокие шкафы с книгами под потолок. Напротив стоял темный кожаный диван, над ним висела картина с московским пейзажем: солнечный летний день, асфальтовая дорога, взбегающая мимо разноцветных особнячков вверх, к фасаду трехэтажного светло-желтого дома с покатой крышей. Возле окна Надя увидела письменный стол, заваленный бумагами.

– Творческий беспорядок? – она села в большое кожаное кресло с рыжей обивкой. – У меня тоже самое. Не знаю, откуда эти бумажки наползают, словно живые. Только уберешь, все разложишь, рассортируешь, а потом – раз! – и снова надо убираться, так как бумажная гора начинает заслонять монитор. Ну что, я похожа на известного поэта? – Она выпрямилась в кресле, взяла ручку и сделала вид, что пишет гениальное стихотворение.

– Тебе идет! – Лялин подошел ближе и обнял ее за плечи.

Она закрыла глаза, чувствуя, словно летит в восхитительную бездну, и единственное, чего хочет – чтобы их полет длился вечно.