Повелитель баталий

За свою жизнь он повидал много стран и немало гор, но настоящими считал только Скалистые, тянущиеся от Британской Колумбии в Канаде до штата Нью-Мексико на юго-западе США. Еще Костатидос с уважением относился к вершине Мак-Кинли[5]. Он лишь снисходительно улыбался, когда ему что-то говорили про Эверест. Про Казбек или Эльбрус полковник и слышать не хотел, считая такие горы только холмами. Переубедить Костатидоса было невозможно даже под угрозой расстрела.

– Все. Самый высокий перевал преодолели, дальше ехать будет легче, – сообщила Дареджан. – Правда, сама дорога станет похуже. Но здесь уже можно не опасаться встречных машин. Люди сюда редко заглядывают.

Они как раз миновали развилку. Дорога, ведущая налево, была более приличной и выглядела слегка ухоженной. Та, что вела направо, казалась совсем заброшенной. По ней машины и поехали.

Полковник огляделся. Вид с перевала открывался красивый, правда, американцу никак не верилось, что самый высокий подъем уже преодолен, потому что где-то там, впереди, виднелись мощные и суровые хребты, едва различимые в облачную непогоду.

Костатидос знал, что это Большой Кавказский хребет, отделяющий Грузию от России. Им не было необходимости туда ехать. Все их дела имели конкретное направление и уходили именно туда. Но люди, которые проворачивали такие мероприятия, оставались на месте. Это обстоятельство служило утешением для заморского гостя.

Дорога, как знал полковник, теперь поведет на восток. На запад ехать нельзя. Там уже Южная Осетия, официально считающаяся территорией Грузии, но не всеми, а только теми, кто поддерживал эту маленькую страну, жестоко обиженную огромной Россией. Впрочем, это большинство государств мира. С мнением других сил, выступающих против единства Грузии, можно было бы и не считаться, если бы не была в дело замешана Россия. Ведь именно благодаря ее усилиям Южная Осетия и объявила себя независимым государством.

Вникать во внутренние противоречия Грузии полковник Костатидос не желал. У него имелась своя задача, и он собирался выполнить ее со всем старанием. По большому счету полковнику было безразлично единство Грузии. Если бы не Россия. Раз она вмешалась в это дело, значит, Соединенные Штаты должны быть на противоположной стороне и активно помогать Грузии.

В Южной Осетии сейчас работать было невозможно из-за присутствия там российских военных. Они, конечно, присматриваются к грузинской стороне, и уж, разумеется, глядят во все глаза, когда там вдруг появляются американцы. Но Южная Осетия все равно волновала Костатидоса мало.

Это так называемое государство отделял от России как раз тот самый Большой Кавказский хребет, перевалить через который не сумеет ни один кабан. Эти животные каждую осень мигрируют из Грузии в Северную Осетию и дальше, вплоть до Ставропольского края, минуя Южную Осетию. Об этом наглядно говорила карта миграции диких кабанов, составленная по результатам спутникового контроля, произведенного американскими космическими войсками.

Два года продолжались наблюдения за кабанами, на которых были поставлены электронные метки, фиксируемые спутником. В результате была составлена подробнейшая карта миграции кабаньих стад. Удалось установить и время прохождения ими отдельных участков. Это определило методологию дальнейшей деятельности американских «биологов». Им стало ясно, как именно надо работать в той или иной точке миграционных кабаньих маршрутов.

– Мисс Дареджан, вы бывали в Южной Осетии?

– Я родом оттуда.

– Вот как! Вы осетинка?

– Нет, господин полковник, я грузинка. Но в Южной Осетии раньше жило много грузин. Даже сейчас они там остаются.

– Каково им приходится после той войны? Наверное, налицо сильное этническое давление?

– Моя бабушка не жалуется.

– У вас там осталась бабушка?

– Да.

– Что же вы ее к себе не заберете?

– Она не хочет. Я пыталась, да и мой брат тоже. Но бабушка не желает. У нее свой дом, сад, огород, козы. Следить за всем успевает, за водой к ручью сама ходит. Говорит, когда тяжело станет носить ведра, тогда к нам переедет.

– Сочувствую вашей бабушке.

По большому счету полковнику Костатидосу были безразличны даже судьбы целых народов, не говоря уже об отдельных их представителях. Но он умел выражать сочувствие и всегда делал это, во всем подражая своему правительству. Американские власти смотрят на участь чужих народов только через призму собственной выгоды, но сочувствие никогда не забывают и часто играют на этом.

– Судя по всему, мистера Гиви нам уже не догнать? – спросил полковник.

– Я и не собираюсь этого делать. – Капитан Софикошвили фыркнула словно дикая злобная кошка. – Он за рулем по-настоящему сатанеет. Для Гиви любая машина, идущая впереди, как красная тряпка для быка. Обязательно надо обогнать.

– А если обгонять некого? – спросил полковник.

– Тогда он будет обгонять самого себя, собственную тень, свою мысль. Хотя иногда, надо признать, это его выручает.

– Каким образом?