Повелитель баталий

– Не хватало только, чтобы против нас в усиление коммандос сунули еще и тех бандитов. Этот противник посерьезнее. По крайней мере, они воевать умеют. Хотя, как и коммандос, только до тех пор, пока их бить не начнешь. А как врежешь хорошенько, те и другие только на ноги и надеются. Я диктовать буду, а уж ты шифруй и отправляй сам.

У старшего лейтенанта Станиславского была такая привычка. Он говорил что-то одно. Я уже собирался вроде бы задать вопрос, а командир взвода резко переходил на деловой тон и отдавал приказ. При этом вопрос, рыболовным крючком висящий на языке, не просто забывался. У меня пропадало всякое желание его задавать, когда требовалось. В этот раз вышло точно так же. Только я собрался спросить у старшего лейтенанта, когда же именно он встречался с убегающими коммандос, если сегодня от нас никто не удирал, как его приказной тон перебил мое желание.

Я лег за планшетник, систему «Оператор» закрывать не стал, только вывел ее в окно на половину экрана. На второй половине я открыл программу военной коммуникации, расширенную мощным шифратором, вывел на монитор клавиатуру и приготовился к набору сообщения.

Станиславский долго думал, прежде чем начал диктовать мне текст. Со стороны можно было подумать, что я клопа давлю, а старший лейтенант дает мне время для печатания и дожидается завершения каждого предложения. Но я набирал быстро и каждый раз подолгу ждал, когда Станиславский сформулирует в голове то, что хочет сказать. К счастью, Станиславский был по-армейски краток, любил короткие резаные фразы, но не упускал при этом фактов. Он совершенно презирал различные прилагательные. Такой текст набирать было одно удовольствие!

Я зашифровал текст, отправил его и получил в ответ весьма объемный блок информации. Он пришел сразу, как только я послал свое сообщение. Из этого факта я сделал вывод, что этот текст был заранее подготовлен к отправке. Во избежание засветки перед грузино-американскими локаторами письмо было помещено на так называемый облачный диск, откуда я его и скачивал по прямой ссылке. Даже при работе в режиме быстродействия, эта операция заняла чуть ли не десяток секунд.

При прямом скачивании с московского сервера локаторы, конечно же, сразу обнаружили бы меня. Облачные диски в этом отношении удобны и безопасны. Если на локаторе и появился какой-то сигнал, то он представлял собой кратковременный точечный импульс. Таких пятнышек на экране радара всегда бывает великое множество. Никто не обратит на него внимания.

Я расшифровал текст и передал планшетник старшему лейтенанту Станиславскому, чтобы он читал самостоятельно и не заставлял меня стыдиться собственной дикции. Я с начальных классов школы не люблю читать вслух. В такие моменты мне всегда кажется, что я вот-вот начну заикаться. Хорошо хоть, что наш командир взвода человек неленивый. Он стал все читать сам.

Но уже через минуту я даже пожалел о том, что передал ему планшетник. Старший лейтенант вдруг вскочил, будто от волнения. Продолжая читать сообщение, он начал вышагивать в одну и в другую сторону на коротком пространстве между скалами, где мы остановились. Будь места побольше, мой командир, думаю, и бегать бы попробовал.

Видимо, текст оказался достаточно интересным, а характер старшего лейтенанта вовсе не предполагал обязательного желания делиться информацией со своими спутниками и подчиненными, то бишь мной и младшим сержантом Чубо. Станиславский прочитал сообщение и вовсе не собирался показывать его мне. Вообще-то, с точки зрения соблюдения режима секретности, мой командир взвода, конечно же, был прав. Документы, имеющие гриф «секретно», положено немедленно удалять, если нет необходимости сохранять их для дальнейшей работы.

– Однако мы попали в яблочко, – сообщил он нам.

По манипуляциям его пальцев я понял, что Станиславский удалял. Но эти движения продолжались. Я было с радостью подумал, что произошел какой-то сбой и командир не сумел удалить сообщение.

Но тут старший лейтенант поставил меня в известность:

– Новое письмо пришло. Я уже открыл. Это ответ на мой рапорт.

Старший лейтенант сначала прочитал, потом удалил и это письмо. Он так и не удовлетворил любопытство подчиненных. Станиславский присел на камень, очертаниями похожий на кресло, но не привалившись к спинке, а уперев локти в костлявые колени, и надолго задумался. Мы ждали, справедливо считая, что старший лейтенант доведет до нашего сведения хоть какой-то, самый необходимый минимум информации. Но он решил делать это не напрямую, а только по мере необходимости, при подготовке тех или иных действий.

Командир взвода еще раз осмотрелся и проговорил:

– Пойдемте вон тот камушек глянем. Если мы под ним нору выкопаем, он на нас не съедет?

Помянутый камушек представлял собой громадный округлый валун, способный раздавить карьерный самосвал-двадцатипятитонник. Если такой камень съедет на человека, то его потом придется ломом отковыривать от каменистой земли. При этом необходимо будет действовать очень аккуратно, потому что камень раскатает такого бедолагу до толщины папиросной бумаги.

Мы подошли к камню.