Повелитель блох

Голубое мерцание снова окутало его. Решив, что поскольку увеличенный вариант его естественного вида не поверг туземцев в должный трепет, то надо изобразить что-нибудь пострашнее, Бегемот начал быстро менять облик. Сначала он слегка ссутулился и без того не блистающая красотой физиономия вытянулась вперёд, из ноздрей повалил дым, а за истончившимися губами не могли спрятаться полуметровой длины зубы, больше похожие на частокол из мясницких, слегка изогнутых ножей. Руки и ноги взбугрились совсем уж невероятных размеров мускулами, кривые когти не уступали величиной хорошим саблям, а тонкий хвост с кисточкой на конце увеличился до размеров хорошего бревна, сохранив при этом гибкость и покрывшись угрожающего вида загнутыми шипами. Зверь получился жутковатый. А самым отвратительным в этом чудовище было то, что оно по-прежнему щеголяло в бирюзовой ветровке и белой маечке.

Преобразование заняло не больше трех секунд, но Ганц уже снова был на ногах, а Арра успела вытащить меч. Заметив, что он опустил ладони на рукоятки метательных ножей, девушка сделала знак — ты бросаешь, я бью — и приготовилась к прыжку. Ганц кивнул, два клинка блеснули в воздухе и она тут же взвилась вверх, рассчитывая рубануть по короткой толстой шее.

И снова ничего не получилось. Причем Ганца чудовище не удостоило даже поворота головы. Испытанные метательные ножи, направленные твердой рукой убийцы, негромко звякнули, ударившись о грудь Бегемота, и, сломавшись, упали на траву. Можно подумать, что торс под белой маечкой был каменным. Арра же до намеченной цели просто не добралась. Встречный удар огромной когтистой лапы перехватил ее и отправил в кусты.

Джузеппе коротко крикнул что-то злое и непонятное, и в голову зверя, оставляя за собой светящийся хвост, полетел алый шар. Бегемот дернулся, уворачиваясь, но шар вильнул за ним и с громким «чпок» впечатался прямо в зубастую морду. Теперь красноватый дым повалил и из ушей чудовища. Бегемот взревел, бросил на траву мешок, который до сих пор сжимал в левой лапе, и, стукнув кулаком о раскрытую ладонь, запустил в магистра такую молнию, которая должна была бы спалить его на месте. По крайней мере от березы, в которую она попала, осталась только горстка пепла. Прицел Бегемоту сбил Ганц, который успел подскочить и рубануть мечом снизу вверх по огромной руке. Впрочем, самому Бегемоту он вреда не причинил, только рассердил, причем рассердил настолько, что дьявол повел себя для уважающего себя бойца просто неприлично — схватил меч Ганца за клинок, поднял вверх, не обращая внимания на то, что оторвал от земли и вцепившегося в рукоять противника, и, лязгнув полуметровыми зубами, перекусил острую сталь.

Ганц, который тоже пришел в бешенство — мерзкая тварь лишила его практически всего оружия, причем оружия любимого, — вместо того чтобы спрыгнуть и откатиться в сторону отпустил ставший бесполезным меч, обеими руками вцепился в рукав ветровки, так что он затрещал и надорвался, оттолкнулся от бедра Бегемота и гимнастическим сальто взвился вверх целя каблуками сапог ему в морду. Не столько благодаря точному расчету, сколько удаче удар получился великолепный точно в глаз. Новый рев потряс окрестности, Ганц не удержался и мешком свалился на землю. О том, чтобы подбить чудовищу второй глаз, пока не могло быть и речи: в Ганца одна за другой полетели молнии. Некоторое время его спасала только собственная ловкость да что-то вроде косоглазия, образовавшееся у Бегемота — он просто никак не мог попасть в вертлявого противника. Разумеется, долго Ганц не продержался бы, но тут подоспел Джузеппе.

— Арра, — взвизгнул он, выставляя магический щит, — что ты там застряла!

— Сейчас, сейчас, — ответила девушка из кустов, — я почти поняла…

Трава вокруг магического щита уже выгорела, теперь начала закипать земля, а Бегемот с упорством маньяка швырял молнию за молнией, не давая Джузеппе ни малейшего шанса высунуться и нанести ответный удар.

— Я начинаю понимать, как чувствовала себя наша девочка там, на Базе, — пожаловался магистр. — Оч-чень неприятные ощущения… Арра! Ну вылезай наконец, сделай что-нибудь!

— Готово! — раздался торжествующий крик.

Девушка выскочила из кустов и швырнула в Бегемота, сосредоточившегося на Ганце с Джузеппе, горсть синих юрких змеек. Не успел он обернуться, как Арра подняла руки вверх, ладони ее засветились холодным голубым сиянием и она резким голосом выкрикнула слова заклинания, больше похожего на приказ.

Бегемот, облепленный синими змейками с ног до головы, затрепыхался, странно перекосился, стал оплывать, меняя форму, уменьшаясь в размерах…

Что это она с ним делает? — вопросительно пробормотал Ганц.

Магический баланс сбивает. — В голосе Джузеппе смешались гордость и умиление. — Ну, кто после этого скажет, что у девочки нет таланта! Я, старый дурак, не догадался, а она поняла, что делать нужно!

— Если все так хорошо, почему бы вам сообща не жахнуть из главного калибра, а, магистр? Пока эта тварь не прочухалась.