Повелитель Человечества

Ра Эндимион, золотой тюремщик Драк’ниена, сын воровки воды, повиновался последнему полученному им в жизни приказу.

Он побежал.

Легио Кустодес следуют за Императором в битве.

Глава 24

СМЕРТЬ МЕЧТЫ

Диоклетиан сорвал шлем и вдохнул озоновое и машинное зловоние Имперской Темницы. Пот струился по его лицу. Кровь покрывала доспех, и по большей части это была его кровь. Он вошёл последним.

– Туннели взрываются, – запыхавшись, произнёс он. Золотой туман ещё цеплялся за его броню из портала за спиной. – Схемы вспыхивают. Целые участки наших туннелей проваливаются в туман. Я не смог найти Ра. Но он не погиб, я уверен в этом. Я был рядом. Я увидел бы.

Он знал, что бредит. Ему было всё равно. Он сплюнул, прочищая рот, разбрызгав приправленную кровью слюну на полу тронного зала Императора. За звоном в ушах он услышал звук, какой-то механический гул, медленно затихавший октава за октавой.

Копьё Диоклетиана загремело о пол, и отключилось мгновение спустя после того, как покинуло руку со знакомым генетическим кодом. За копьём последовала кровь, вытекая из слишком глубоких ран, чтобы быстро затянуться. Она бежала по его руке и из трещин в аурамите, капая со сжатых пальцев.

– Закройте ворота! – приказал он, даже не зная, можно ли было это сделать. – Они всё ещё идут. Их – тысячи. Закройте ворота немедленно или мы потеряем Терру.

Он увидел, что это уже пытались сделать. Адепты и инженеры собрались возле машин, работая со средствами управления каждой системы. Его поражённые войной мысли связали увиденное со стихавшим механическим гулом: дежурные зала отключали оборудование, но недостаточно быстро.

Одного взгляда на капсулы-саркофаги оказалось достаточно, чтобы понять, что произошло в его отсутствие, и как Император смог прийти к ним на помощь. Сёстры Тишины исполнили свои тайные Негласные Меры. Они накормили Трон жизнями тысячи псайкеров. В каждой капсуле он увидел скорчившийся в предсмертных муках труп, бесполезно бивший перед гибелью по прозрачным панелям. Все они были мертвы. Все до единого. И не похоже, чтобы кто-то из них умер быстро и безболезненно.

Спутанные голоса звучали по воксу и среди собравшихся воинов, обсуждая источник их спасения. Одни видели расцветающую звезду или восход солнца, другие видели Самого Императора. Остальные говорили о вздымавшейся волне огня.

Повсюду люди выглядели потерянными и ошеломлёнными. Баронесса Джая сидела на полу, сжимала шлем в руках и уставилась на своё отражение в визоре. Кровавый Ангел, Зефон, помогал выносить раненых Сестёр из “Налётчика” Лэнда. Сам техноархеолог опустился на колени рядом с танком, покачиваясь назад и вперёд, сжимая дрожащими руками ожерелье из марсианских чёток и, по очереди, поглаживая тонкими пальцами каждую обсидиановую бусинку:

– Мой Омниссия, – тихо повторял он, рассеянно глядя по сторонам. – Мой бог. Бог Машина. Мой Омниссия.

Сагиттар выжил, его корпус выглядел помятым и разрушенным, дымоотводы на спине изрыгали вредные выбросы перегруженного генератора. Дредноут прислонился спиной к танку Лэнда, вытекавшие из внутреннего саркофага жизненно важные жидкости стекались в маслянистую лужу.

Сёстры и воины Десяти Тысяч собрались в монументальном беспорядке, все они смотрели на арку портала, все они слушали замедлявшийся гул выключаемого оборудования.

Диоклетиан всё ещё требовал ответы от других, когда к нему подошла Керия:

– Где Ра? – спросил он её. – Он вернулся? Он не погиб. Я точно знаю, что не погиб.

Взгляд Керии стал твёрже.

– Он не погиб, – повторил Диоклетиан. – Я сражался рядом с ним. Я увидел бы это. Он окажется по ту сторону врат, когда они закроются.

Сестра-командующая Кроле подошла к Керии и сделала несколько быстрых жестов Диоклетиану. Он не знал её, как знал Керию – и не мог прочитать мысли только по выражению лица. Также пониманию мешал тот факт, что она лишилась трёх пальцев на левой руке. Раны покрывали лицо, а доспехи несли повреждения, свидетельствующие о слишком многих часах на переднем крае.

– Нет, – сказал кустодий. – Я сражался рядом с ним, командующая. Он не погиб. В один момент он был рядом, а затем его уже нет.

Оборудование темнело вокруг них. Великие машины видения самого Императора – века проектирования и десятилетия создания – замедлялись, теряя энергию. Медленно, медленно, слишком медленно.

Диоклетиан стал искать самого Императора и увидел, как его повелитель снова поднимается по ступенькам Золотого Трона.

– Мой сеньор!

Император сел на Трон, Его руки легли на подлокотники.

– Сир! Закройте ворота!

Император ждал, не отводя взгляда от портала. Даже на таком расстоянии Диоклетиан видел, насколько напряжённым был этот взгляд. Император внимательно смотрел на врата, и ждал, ждал. Не решаясь сделать то, что должен был сделать? Не желая отказаться от Своей величайшей амбиции? Или всё же надеясь, что ещё одна фигура покажется из золотого тумана?