Повелитель Даэдра (СИ)

Мы уперли бревно под кабана, и стали использовать полено как рычаг. Огромная туша слегка поднялась, но упрямо отказывалась освобождать горн. Нам не хватало расстояния, чтобы опустить бревно ниже и приподнять кабана. Выдохнув, мы разом опустили его обратно.

— Какие идеи, сынок? — скаал почесал подбородок. — Может выкопаем яму, чтобы опустить бревно ниже?

— Долбить промерзшую землю?! Мне кажется он быстрее сгорит там, чем нам удастся добиться хоть какого-то результата! На мой взгляд проще разрубить тушу и вытащить её по частям.

— Шоровы глаза! Я даже не подумал об этом! Но шкура кабана слишком прочная для простого топора, особенно когда она так запеклась. Помню я как-то зазевался возле костра и пережарил его мясо. Кусок стал просто каменным и я не мог разрезать его даже стальным клинком!

— И что? — я с удивлением смотрел на живую мимику старика.

— А вот что! — он пальцем отодвинул щеку, показав мне отсутствующий зуб. — Хе-хе! Год был голодный и долго думать о том что есть не приходилось.

— Я могу попросить свою спутницу, вон ту очаровательную девушку с огромным топором! Уверен, она с лёгкостью справится с этой работой. — я указал на Грайсу.

— Да, несомненно, она справиться с этим! Бальдор оценивающе посмотрел на аргонианку. — Но есть у меня одно оружие, которое разрежет его как масло! Я сейчас. — кузнец оставил меня одного, скрывшись в своей хижине.

Изнутри послышались звуки падающей посуды и ругань. Через минуту изнутри вышел старик с сидящим как у ребенка лицом. В руках он держал меч в искусно сделанных ножнах из кости. Рукоятка была сделана их чёрного металла.

— Вот! — он потряс им над головой. — Дырявая моя голова! Память уже подводит. Если бы я достал его ещё вчера, то Фрея смогла бы порубить всех риклингов практически в одиночку! Но нас слишком быстро приперли к стенке.

— Что это?! — я завороженно смотрел на меч.

— Буревестник! — гордо сказал кузнец. — Это подарок моего лучшего ученика! — он ухватился за оружие и с мелодичным звоном достал его.

Синяя сталь сталгрима была отполированна до зеркального блеска. Лезвие сильно отличалось от грубого оружия скаалов. Меч был произведением искусства во всех отношениях. Идеальные пропорции и формы простого лезвия, слегка расширяющегося к концу напоминали морозные узоры на стекле. Черная гарда имела прожилки внутри которых мерцало красное свечение, напоминающее демоническое.

— Могу я на него посмотреть?

— Да, почему нет! — Бальдор протянул мне меч.

Дрожащими от восхищения руками я принял его. Перед глазами появились характеристики клинка. Не веря тому, что я держу в руках, я широко распахнутыми глазами посмотрел на старика.

— Кто создал это?!!

— Мой лучший ученик — Довакин!

— Как? — слабым шёпотом сорвалось с моих губ…

Глава 13 3D

Меч в моих руках зашипел от проступивших на лезвие рун. Надпись перед глазами сообщала, что урон от меча составляет триста пятьдесят единиц физического урона, но меня больше ошеломило другое.

Зачарования хаотический урон — вы с вероятностью в пятьдесят процентов наносите магический урон от молнии, огня или льда в размере двухсот восьмидесяти семи единиц. Но на нем было ещё одно зачарование — урон от холода в сто семьдесят восемь единиц урона от холода! Количество зарядов в мече семьдесят девять, состояние разряжено.

«Это же семьдесят девять трупов с одного удара!!! Просто не мыслимо, что такое оружие можно вот так просто взять и подарить кузнецу в какой-то деревушке!»

Я с трудом оторвался от любования и мой взгляд сразу же скользнул по ножнам. Они точно заслуживали отдельного внимания! Выполненные из кости, они были покрыты не узорами, как мне показалось вначале, а символами напоминавшими чёрточки и круги в разных положениях. Не понятно почему, но я сразу же понял, что это были слова на неизвестном мне языке. От них веяло такой силой, что моё магическое чутьё вставало дыбом и подпрыгивало на месте, делая сальто.

— Я ни у кого ещё не спрашивал, но мне интересно, кем был этот Довакин?

— Ха-ха-ха! — кузнец рассмеялся. — Выдающаяся личность, герой… — он собрался уже продолжать известный мне список(чтец, мудрец, певец и на дуде игрец!) Потому я резко остановил поток этих эпитетов.

— Нет! Я имею ввиду, как он выглядел, как звали, где родился?!

Мой простой вопрос словно выключил Бальдора. Старик застыл на месте, а лицо потеряло всякое выражение, превратившись в ничего непроницаемую маску.

«Отлично! У деда приступ, может стоит его полечить?!»

Но кузнец вдруг ожил. Его лицо скривила гримаса боли. Он схватился за голову и стал судорожно трясти руками:

— Я, я, я не помню! — закричал он. — Мою память, память! Её вырвали!

Я подхватил старика и усадил на снег. В нашу сторону уже бежали остальные жители деревни, заметившие, что мужчине стало плохо.

— Кто? Кто это сделал? — тихо спросил я, справедливо полагая, что меня попросят не донимать старика расспросами.

— Не, не помню! Темно и душно, кругом эти зелёные щупальца! Они тянутся в мою голову, они крадут память! Старый… старый Херма Мора! — его глаза заслезились от боли.