Когда девочка показалась на пороге кухни, на столе уже стоял и горшок с тушеным мясом, и котелок с рагу, и лежала буханка свежего, еще горячего хлеба. Я же опять сидел и пил вино. Я знал, что она давно проснулась, едва по дому пошли запахи еды. Проснулась и мучилась, боясь выйти ко мне. Даже пару раз проверила, открывается ли окно, думая сбежать. Окно, кстати, открывалось, так что в доме она осталась по своей воле.
— Проходи,
Маленькая эльфийка зыркнула на меня, но ничего не ответила. Только робко, вдоль стены, пробралась на указанное ей место.
Я отставил в сторону вино, открыл котелок с рагу и стал раскладывать порции. Сначала себе, потом — девочке. Положил обоим мяса, отрезал пару ломтей свежего хлеба. Девочке налил стакан воды, себе — плеснул еще вина.
— Ешь,
— Я уже не дитя, я могу постоять за себя. Не называй меня так, колдун, — внезапно подала голос девочка.
Говорила ли она со мной раньше? Вроде бы, нет. Значит, это ее первые слова за три месяца нашего знакомства.
— Ты маленькая, юная, и я не знаю твоего имени, так что
— Будешь звать меня
— Я бы предпочел
Девочка довольно кивнула, после чего аккуратно взялась за ложку, поглядывая на меня. Боец от рождения, осторожная, но при этом напористая, сейчас она ждала, пока я прикоснусь к еде, чтобы приступить самой. Я видел, насколько она голодна, по судорожному блеску в глазах. Все же, одними зайцами, белками и плохоньким хлебом от охотников сыт не будешь.
Я не стал больше мучать свою гостью и приступил к ужину. Почти сразу же застучала и деревянная ложка в руке Лиан. Девочка умудрилась расправиться с порцией даже быстрее, чем я. Еще и засунула в себя три ломтя свежего хлеба. И это при условии, что положил я нам еды поровну. Если бы она голодала чуть сильнее или если бы она была человеческим ребенком, эта трапеза могла закончиться заворотом кишок, но в случае эльфийки к концу ужина у нее просто стали слипаться глаза. Я не стал задавать лишних вопросов — просто провел девочку в отведенную ей комнату, где она и отключилась, едва упала на временную кровать из набитого свежей соломой матраса и моего плаща вместо одеяла.
Утром я проснулся еще до рассвета и отправился растапливать баню, а как только моя гостья появилась на пороге комнаты, ей были вручены кусок мыла, пара полотенец, большая простыня и несколько старых скребков для кожи.
— Стиральная доска стоит в углу. Приведи в порядок себя и свою одежду, у меня ничего на маленьких девочек нет, — сказал я.
Лиан только сосредоточенно кивнула, голодным взглядом посмотрела в сторону кухни, но все же пошла за мной в баню. По моим прикидкам проведет она там не меньше часа. За это время можно выпить чаю и немного попрактиковаться с мечом. Вот только я недооценил чистоплотность девочки. Она не появилась ни через час, ни через два. Я уже подумал, что она там в деревянном тазу и утонула, но моя магия говорила — вот она, в маленькой пристройке, вполне себе живая.
Вышла из бани Лиан только когда я постучал в дверь кулаком и позвал ее к столу.
Мокрые, но выстиранные вещи мы развесили перед очагом, а сами уселись есть. Обычно я не завтракал, так что ограничился чаем. Девочка же с удовольствием жевала хлеб и налегала на сушеное мясо. Сейчас она была впервые на моей памяти полностью чистой, с пепельно-белыми волосами, темной кожей, а взгляд спокойный и ровный, ушла та звериная настороженность, с которой она всегда смотрела на окружающих.
— Господин Фиас, — начала девочка, поправляя на плечах простынь, в которую она закрутилась за неимением одежды. Предлагать ребенку мои рубахи было совершенно бесполезно, она выскользнет даже из рукава. — А почему вы не высушите одежду магией?
И посмотрела на свои вещи. Штаны, рубашка и легкая курточка, которую она получила от Борна, а также накидка из шкур, которую сшили для нее жены и дочери охотников.
— Потому что в этом нет необходимости, — ответил я. — Они и так отлично высохнут у огня.
Казалось, Лиан мой ответ удовлетворил, но теперь настал черед мне задавать вопросы.
— Почему ты не ушла? — прямо спросил я.
Девочка вздрогнула и отложила в сторону кусок хлеба, будто бы у нее резко пропал аппетит.
— А куда мне идти? — тихо ответила она. — Я же сказала, что мне нельзя в Вечные Леса.
— Почему же? — продолжил я. — Н’аэлор никогда не отказывался от своих детей.
Лиан подняла на меня глаза, и я понял, что даже если она и заблуждалась касательно своей невозможности вернуться на родину, то уж точно искренне верила в то, что дорога в Вечные Леса ей закрыта.