Повелитель драконов (СИ)

— Твоя жалость была мне противна! — ответил Вандил. — Уродец со своей магической силой!

— Трус! — бросил Эландиль.

— Позорище! Ты недостоин носить имя Маретов! — прозвучал голос отца.

— Убийца!

— Подлец!

— Недостоин быть носителем силы аэриев!

И полетели оскорбления, ранящие до глубины души. Я правда оставил семью, когда аэрий Варсил даровал мне силу. Я правда не помог им, когда они нуждались во мне больше всего. И от того делалось больнее. Я схватился за сердце и упал на колени. Но родные не унимались. Они перечисляли все мои ошибки, злобно хохотали. Все это продолжалось невыносимо долго. О том, что это было лишь видение, иллюзия, я и думать забыл. Я не мог больше слушать, стал умолять прекратить эту муку.

Все это довело меня до полоумного состояния. Я валялся на полу, затыкая уши и повторяя только: «Прекратите! Прекратите! Десятеро, помилуйте!». В один момент все закончилось. Тишина. Но я не поверил. Продолжал лежать с заткнутыми ушами. Однако вскоре все же решился подняться. Галерея была не сном и не видением. Я все еще находился в ней под светом магических светильников.

Подошел к стене и сел подле нее. Из глубины подсознания стали всплывать самые потаенные сцены из моей долгой жизни. И все, что говорили видения, было правдой. Больнее всего становилось от того, что я даже и объясниться с родными не мог. Все они: отец, брат, племянник, их жены и внучка — были убиты, потому что я был служителем аэриев. Тех, кого альды презирали и с кем боролись. Все «поклонщики» были убиты. Также могли быть стерты и прочие свободные народы, если бы не взрыв в Серой горе. А я даже и не знал о смерти всех родных. Только спустя годы окончания войны «Машин» пришла весть от кого-то из уцелевших альдов. Я мог им помочь. Мог спасти… Но не спас…

Горько было и от того, что даже увидеть их души в Аэре я не мог, ведь магистрам дана бесконечно долгая жизнь… Да и попали они в Аэр? Я надеялся, что для них там нашлось место, хоть альды и не верили в богов. С болью на сердце, я заснул беспокойным сном.

Пробудился я от прикосновения. Теплая ладонь погладила меня по щеке. Пальцы аккуратно погрузились в жесткую бородку. Это было наяву или всего лишь воспоминанием? Давно я чувствовал такие прикосновения. Были они столь прекрасны. Я невольно улыбнулся. И тогда послышался смешок. Звонкий, как переливающийся ручей, как трель певчей птицы. От него становилось приятно на душе. Такой смешок был лишь у одного человека, и я никогда его не забуду.

Не желая прощаться со сном, я стал аккуратно раскрывать веки. В них ударил отблеск света. Я увидел каменный потолок. Привстал и ощутил мягкую перину под локтями. Был я на кровати в залитых светом покоях. Смешок повторился. Повернув голову вбок, я сначала не поверил своим глазам. Рядом лежала Элина… Пшеничного цвета волосы покрывали ее плечо и часть подушки. Округлое лицо было слегка покрыто веснушками. В голубых глазах можно было утонуть, что со мной часто и происходило (в прошлом? или все увиденное до было страшным сном?). Тоненький носик. Прекрасная улыбка алых губ.

— Что с тобой, Совор? — прозвучал ее мягкий голос.

— А? — я не знал, что вообще говорить. И говорить ли вообще? Только я видел иллюзии, а теперь был в коллегии рядом с Элиной. Я растерялся.

— Ты как будто призрака увидел, — продолжила она обеспокоенно и привстала. Одеяло съехало с нее.

Я и увидел призрака… или ничего не было? Неужели все было сном? Не было ни гражданской войны, ни возвращения драконов, ни повелителя? Либо рассудок играл со мной злые шутки (что в пору и лорду Виридину податься на попечение), либо я пробудился от дурного сна и снова был в мире, родном, понятном, рядом с любимой.

— Совор? — беспокойство целиком затмило лицо Элины.

Я собрался с мыслями, и прикоснулся к ее алой щеке. Теплая. Она отодвинула мою ладонь, все еще беспокоясь за меня.

— Все хорошо! — наконец ответил я. «Настоящая!» — подумал я, — «Живая и рядом со мной». Не в силах более сомневаться, я поцеловал Элину.

— Уверен? Сейчас ты был бледнее обычного, — ее мой ответ, видимо, не успокоил.

— Я альд, мой цветочек Аверта. Мы все бледные, — бросил я. Я даже и не задумывался об этих словах.

Снова зазвенел ее смех.

— Ну что же, мой альд, пора вставать. Скоро утренняя трапеза. А у меня сразу после занятия со старшими учениками. Ты сегодня как? — она вскочила с теплой постели. Я восторгался изящной нагой фигурой. Она быстро, чтобы холод, пробирающий стены коллегии, не смел коснуться ее, запахнулась в меховое платье.

— Соворус. Нилрем. Марет! — повысила она голос. — Я к вам обращаюсь!

— Да, мой цветок Аверта, — отозвался я, все еще не понимая, что же происходит. — Думаю, провести лекцию с группами… младших учеников.

— Ага, значит, после обедни будешь свободен, — сказала Элина, расчесывая свои золотые кудри.

— Элина… я…

— Да?

— Это все взаправду? — выпалил я.

— Взаправду? — она как-то не весело рассмеялась. — Что? Ты точно в порядке, Совор? Мне не нравится твое состояние. Пожалуй, я позову Калладана, чтобы он осмотрел тебя.