Повелитель душ

Кейт подняла глаза и увидела перед собой старушку. Она была маленькая и сгорбленная, с белыми как снег волосами, собранными в пучок. На бледном, испещренном морщинами лице светились ярко-голубые глаза. Одета она была в черное платье и белый передник. Старушка, улыбаясь, глядела на Кейт с любопытством и теплотой.

– Кто же это пришел к нам в гости? – по-прежнему широко улыбаясь, спросила она с мягким ирландским акцентом.

– Меня зовут Кейт Хэррис, – ответила Кейт, выпрямляясь. – Но я не в гости, я просто пришла передать вот это Мэгги.

– Мисс Маргарет?

– Да-да, мисс Маргарет.

– А, так вы ее мама, – сказала старушка и понимающе закивала, беря из рук Кейт сверток.

– Нет, – смущенно произнесла Кейт. – Ведь ее мама…

– Сейчас с ангелами, – продолжила старушка, прижимая сверток к груди. – Я знаю. Я говорю о другой…

Кейт потеряла дар речи.

– Вы видели ангелов? – склонив голову набок, спросила старушка.

Ошеломленная Кейт отрицательно покачала головой.

– О нет, вы видели. Вы их, конечно же, видели. Это милые девочки, которые ушли раньше нас… Это наши любимые сестры. Разве они не ангелы?

– Вы говорите о Вилле? О моей сестре Вилле?

– Да, – сказала старушка. Она подняла к небу свои голубые глаза, перекрестилась и снова посмотрела на Кейт. – Ведь ты Мария, правда? Пресвятая мать…

– Мария? Да нет, я… – начала Кейт и замолчала, внезапно все поняв.

Очевидно, старушка страдала болезнью Альцгеймера или чем-то в этом роде, и она думала, что к ней явилась Дева Мария. Возле ног старушки проскользнул Брейнер, и Кейт с облегчением обняла его.

– Ведь ты обязательно позаботишься о них, Пресвятая Дева? О моих сыновьях? И о наших сестрах? И обо всех ушедших от нас девочках? Об убитых девочках? И обо всех злых, жестоких мальчишках… – глаза женщины светились лихорадочным, восторженным огнем.

Одной рукой она стискивала запястье Кейт, а другой прижимала к груди сверток.

Кейт не знала, что следовало сказать или сделать в такой ситуации. Она была ученым и не особо интересовалась религией. Однако, как не раз повторяла ей Вилла, она была чрезвычайно жалостлива и сострадательна, и теперь, вспомнив слова сестры, Кейт поняла, как должна поступить. Она улыбнулась, глядя в глаза старушке, наклонилась к ней и поцеловала ее в лоб. В воздухе распространился аромат пудры, пахнущей розами.

– Конечно, – прошептала Кейт, и у нее сдавило горло при воспоминании об убитых девушках.

Потрепав на прощание Брейнера, Кейт сбежала по ступенькам вниз. Она все еще чувствовала сладковатый запах пудры, и от этого у нее немного кружилась голова. Кейт не ходила в церковь, никогда не молилась, и в том, что невольно сыграла сейчас роль Девы Марии, она не видела ничего плохого. Напротив, на душе у нее было светло и радостно, как будто она сама только что получила благословение.

Помахав на прощание старушке, Кейт выехала с подъездной дороги. Она надеялась, что женщина не забудет передать сверток Мэгги. Бонни стояла на заднем сиденье и лаяла, прощаясь с Брейнером, пока дом не исчез из виду. Кейт вывела машину на шоссе и поехала на восток, по направлению к Ньюпорту, на поиски своей пропавшей сестры.

Для Мэгги субботний день оказался настоящим испытанием.

Ей удалось уговорить отца провести весь день вместе. Она надеялась, что они пойдут по магазинам, а потом в кино или в парк Фокстэйл, но в результате ей пришлось все утро скучать в офисе.

Иногда Мэгги удавалось вполне весело провести время у отца на работе. Там можно было пообщаться с секретаршами и помощниками юристов. В большинстве своем это были молодые дружелюбные женщины: они разрешали Мэгги сидеть за своими столами, печатать на компьютере и рисовать картинки на фирменной бумаге.

Но в тот день была суббота, да еще и Хэллоуин, и поэтому секретарши, старающиеся поскорее выполнить свою работу, и уйти домой, выглядели сердитыми и неприступными. Даже добрейшая Дамарис, секретарь отца, не захотела в то утро уделить внимание Мэгги.

– А мы пойдем в копировальную комнату? – заискивающе спросила Мэгги, надеясь, что Дамарис разрешит ей, как в прошлый раз, сделать снимки рук на цветной копировальной машине.

– Только не сейчас, солнышко. Твой папа хочет, чтобы я побыстрее сняла копии с этих документов, и тогда он сможет уйти домой и провести праздничный день с тобой и твоим братом.

– А мой брат сейчас с друзьями, – заметила Мэгги. – Он придет домой только пообедать, а потом пойдет на празднование Хэллоуина.

– Ну, тогда вы будете вдвоем с папой, – сказала Дама-рис, ни на секунду не переставая стучать по клавиатуре. – Это тоже хорошо.

– Сегодня вечером я оденусь для маскарада Эмилией Эрхарт, – доверительно сообщила Мэгги.

– Как здорово ты придумала, – произнесла Дамарис, не отрываясь от своей работы.

Мэгги разочарованно вздохнула: вероятно, если бы она сказала сейчас, что оденется Элейн, начальницей почтового отделения, или даже самой Дамарис, она услышала бы точно такой же ответ.