Повелитель душ

— Коль, а может не будем тянуть? Давай сразу и с Настей попробуем?

Николай Фёдорович усмехнулся:

— Что, не терпится? Ну давай, давай…

Глава рода подошёл к койке своего сына:

— Ты сможешь посмотреть на душу Анастасии, и если есть такая возможность, открыть ей второй колодец?

Младший Лесков, которому они все были обязаны своей жизнью, всё ещё полулежал в койке с широкой улыбкой на лице, и улыбка эта казалась крайне странной… Ну, нельзя же беспрерывно улыбаться!

Да, Николай Лесков предупредил Куракина, что его сын временно под каким-то то ли препаратом, то ли заклинанием, и может вести себя немного неадекватно. Видимо, это и есть проявление той самой неадекватности.

Владимир, меж тем, кивнул:

— Да, в принципе, почему бы и нет? А ему… — Парень ткнул пальцем в сторону самого Куракина. — Тоже открыть?

Лицо Лескова старшего вмиг посерьёзнело, и он вкрадчиво уточнил:

— А ты… сможешь?

Владимир пожал плечами:

— Можно попробовать. Ему… — Парень показал миниатюрное пространство между подушечками большого и указательного пальцев. — Совсе-е-ем чуточку осталось до четвёртого колодца как у тебя. Душа практически такая же сильная.

Старший Лесков повернул голову к Куракину и приподнял одну бровь, а сам Куракин сидел и не верил своим ушам — открыть четвёртый колодец — ему⁉

Куракины всегда были сильными магами и практически все в их роду открывали со временем третий колодец, хоть и не в раннем возрасте. Но… четыре колодца⁉ Это же уровень княжеских родов, как тех же Лесковых! Во всём роду Куракиных четыре колодца были всего однажды — лет триста пятьдесят назад.

Старший Лесков вывел мужчину из задумчивости вопросом:

— Ну что, попробуешь?

Губы мужчины вмиг высохли, он их облизал и, будто во сне, ответил не своим голосом:

— Конечно!

В миг… За грудиной что-то неприятно сжалось, заныло, но тут же расслабилось и начало наливаться теплом. Это тепло волнами начало расходиться по всему телу мужчины, оставляя приятную негу в конечностях.

Так, в полной тишине, продолжалось полчаса пока что-то внутри груди мужчины не вспыхнуло горячим, но странно-приятным огнём, и со стороны койки послышался голос Владимира:

— Готово!

Мужчина открыл зажмуренные глаза, врубил магическое зрение и начал прокачивать энергию по магическим каналам…

По мере подключения новых колодцев белый цвет ауры сменился синим, синий — привычным зелёным, и, наконец, пожелтел, когда энергия пошла из четвёртого колодца.

Мужчина пробормотал:

— Охренеть… — И перевёл удивлённый взгляд на Николая. — Реально! У меня четыре колодца магии!!!

Загородное поместье рода Лесковых. Лазарет.

Несмотря на то, что у Куракина была сильная душа и там и так было всего ничего до четвёртого колодца, открыть этот четвёртый колодец оказалось не так-то просто. Если в подобной ситуации, при открытии третьего колодца мне требовалось всего пара минут, то тут — так не вышло.

И так плотный клубок души уплотнялся далее уже с большим трудом. Полчаса нить клубка души Куракина сдвигалась в сторону уплотнения лишь по каким-то долям миллиметров, но в один момент, случился прорыв, и клубок резко чуть уплотнился.

По идее, этого должно было хватить для открытия четвёртого колодца, там ведь, действительно, нужна была лишь капля.

Так что кивнул двум главам родов, которые в полной тишине сидели в креслах, напротив моей койки:

— Готово!

Куракин открыл глаза, замер, а затем, его глаза расширились:

— Охренеть… Реально! У меня четыре колодца магии!

Мужчина тут же вскочил с кресла, метнулся в одну сторону, в другую… Потом, замер и посмотрев на меня, поклонился:

— Род Куракиных в долгу перед родом Лесковых!

После чего, что-то хотел сказать моему отцу, но метнулся в сторону выхода из палаты.

Улыбающийся отец крикнул вслед:

— Ты куда?

И уже из-за двери донеслось:

— За Настей!!!

Отец рассмеялся, а, отсмеявшись, перевёл взгляд на меня. Недолго посмотрел молча и наклонил голову набок:

— Да как ты это всё делаешь? — Затем, прикрыл глаза. — Спасибо тебе сын! За всё! И за сестру, и за Куракина, и за то, что спас все наши жизни!

Я кивнул в ответ:

— Не за что, бать… Это тебе — спасибо, что ценой своей жизни хотел сохранить все наши.

Отец тихонько хмыкнул, а когда открыл глаза, я увидел, что они чуть заблестели от влажности…

Мои слова растрогали отца.

Вдруг, в коридоре послышался топот, и донёсся приглушённый Настин голос:

— Отец, я не поняла к кому и зачем ты меня тащишь посреди ночи⁉ И к чему такая спешка?

— К кому нужно! А ну, быстрее — пока он не передумал!

— Что значит к кому нужно⁉ Отец, ты меня пугаешь…

Дверь распахнулась, и на пороге появились запыхавшийся Куракин, по-прежнему в своём халате и его раскрасневшаяся дочка — в пижамке с утятами. Глаза у Куракина аж горели. От него всего, будто энергия во все стороны шпарила. Неужели, открытие четвертого колодца так сильно встрепенуло его душу?

Настя, как только увидела меня в койке, совсем поменялась в лице и повернулась к отцу:

— Я всё понимаю, ради нужд рода можно пойти на разные жертвы, но Владимир⁉ Он же совсем малой для меня!