Повелитель грома

Лёгкий ветерок шевелил золу, разгоняя дым и зловоние пожарища, и тихонько трепал перья, украшавшие плащ барабанщика. Укурти пристально смотрел на свой барабан, словно пытался что-то прочесть на туго натянутой коже. Потом он заговорил, аккомпанируя себе лёгкими ударами по барабану. И хотя Сторм, конечно, не мог понять его птичьего щебета, но ему показалось, что он улавливает какой-то смысл. Правда, это заклинание могло быть и благословением и проклятьем.

Затем Укурти оставил свой барабан и перешёл на понятные для землянина знаки.

— Пусть будет удача с тобой, знающим песни ветра, шёпот растений, думы зверей и птиц. Смело иди, ибо ты идёшь исполнять свой долг. От тебя зависит, сорвутся ли с наших луков боевые стрелы, пронесётся ли над миром огонь, как пронёсся он по этой горе.

Это было больше, чем Сторм смел надеяться: не просто ободрение воина, идущего на опасное дело, но пожелание удачи равному, тоже владеющему невидимыми силами, и обещание прибавить к его собственным свою силу. И Остин ответил, как равный, отсалютовав старому колдуну вскинутой ладонью. Потом повернулся и уже спокойно пошёл в пасть тоннеля.

Но об осторожности забывать не следовало. Укурти ничего не сказал ему о других туземцах, а между тем на горе ещё могли оставаться те воины, что наблюдали сожжение шлюпки.

Никем не замеченный, Остин исчез в тоннеле и у самого входа встретил поджидавшую его Сурру. Кошка передала, что незнакомец очень поспешно отправился куда-то наружу. Может, пошёл полюбоваться результатами своей атаки?

У землянина ещё оставались гранаты. Но мертвец ему уже ничего не скажет, а, главное, в роли мученика он приобретёт ещё больший авторитет у туземцев, и это никак не остановит надвигающуюся на равнины войну. «Он нужен мне живым, — подумал Остин. — С помощью Сурры это не так уж сложно сделать. Если только…»

И тут он словно попал в невидимые путы: что-то похожее на акустический барьер, но вызывающий не боль, а полную неподвижность. Беспомощный, словно в сетях норби, поджидал он своего врага.

Но на мозг эта штука, к счастью, не действовала. Далеко ли они успели отойти — человек, поймавший его в эту сеть, и кошка, неслышной тенью скользящая за своей добычей? На всякий случай он послал Сурре приказ возвращаться и остерегаться ловушек.

Возможно, как и ожидал Остин, Укурти был на горе не один. Возможно, их кто-то подслушал, и сейчас сюда спешат норби. Сторм не верил, что старый колдун мог выдать его. Обещания, которые он дал ему перед уходом, нельзя было нарушить, иначе проклятие падёт на голову обманщика. Нет, если это и ловушка, то Укурти здесь не при чём.

Сурра и Баку. Надо ещё раз попробовать связаться с орлом. Теперь кошка и птица оставались его единственным оружием. С кошкой у него теперь была хорошая связь, а вот птица так и не отозвалась.

И тут у входа в тоннель появился чужак.

Он был выше землянина почти на голову, с белой кожей, просвечивающей сквозь туземную раскраску, рыжеволосый. Чужак остановился, тяжело переводя дыхание. Сторм сразу заметил, что тот обеими руками держит какой-то шарик, плотно прижимая его к груди. Шарик здорово походил на осколочную гранату.

Но тут Мастер зверей увидел его глаза и сразу забыл обо всём остальном. За год, проведённый в Реабилитационном Центре, он не раз заглядывал в такие глаза и до сих пор не мог их забыть.

Такие глаза бывали у землян, воевавших в космосе и неожиданно узнавших о гибели родной планеты. Люди сходили с ума и готовы были броситься с оружием на первого встречного, считая всех виноватыми в своём несчастье, или кончали самоубийством. Такие словно продолжали жить в прошлом, и землянин решился сыграть на этом. Придав своему голосу привычный командный тон, он резко произнёс:

— Имя, звание, род войск, планета!

Что-то осмысленное мелькнуло в этих глазах. Чужак беззвучно пошевелил губами, а потом повторил вслух:

— Фарфер Дин, техник третьего класса, ЕУ-семьсот девяносто, космос.

Подумать только, техник третьего класса! Таких всего семьсот на всю армию Федерации. Для такой квалификации мало было только обучения, нужна была ещё и генетическая предрасположенность. Неудивительно, что этот человек сумел разобраться в технике народа Запечатавших Пещеры.

Дин подошёл ближе и принялся внимательно разглядывать Остина. Краска на лице не позволяла различить его выражение, но Сторм и так хорошо понимал его.

— Кто ты, — спросил, наконец, он.

— Остин Сторм, Мастер зверей, АМ-двадцать пять, Земля. — по-уставному ответил Остин.

— Мастер зверей, — повторил чужак. — Значит, ты служил в психочастях?

— Да.

— Тогда ты, наверное, и сам понял, что для тебя здесь нет ничего интересного, — Дин покачал головой, словно сожалея об этом. — Здесь сплошная техника, ничего подходящего для детей природы.

«Дети природы» — так шутливо называли техники специалистов по психобиологии. Если Дин имел какое-то предубеждение к ним, то при его разбалансированной психике… Остин постарался не думать об этом. По крайней мере, техник вступил в разговор и, похоже, пока не собирался прибегать к крайним мерам.