Повелитель Ифритов (СИ)

Все эта троица меня раздражала. Их спесивое поведение — злило. Я почувствовал, как чешутся кулаки. Знал, как вести себя с такими людьми. Они понимают лишь один язык.

— Я слышал, малой, — медленно заговорил Щетинистый, — у тебя с башкой проблемы. Магии нет, вот и едет крыша. Все об этом знают. Поэтому твои слова мне…

Он недоговорил. Я мгновенно сгорбился, выбросил руку. Дал ему в челюсть левой, потом еще раз, правой. Он согнулся, закрыл рот руками, попятился, уперся в грузчика задом.

Белобрысый с квадратным лицом бросился, попытался схватить меня, раскинул мощные руки. Рефлексы сработали прекрасно. Я отскочил. Его руки сомкнулись в воздухе. Я метнулся вперед. С разгона дал ему коленом в выдающийся живот.

— Ом-м-мх-а-а-а! — сказал мужик, выпучил глаза, рухнул на колени, принялся задыхаться.

Я подошел, схватил его белые волосы в кулак, размахнулся, дал по морде. Он завалился набок.

— Ты делаешь большую ошибку, Селихов! — крикнул Хорек, выбросив перед собой руку с бумажкой в файле. Размашистым почерком там было написано слово “Расписка”.

— Что-то я не вижу у тебя дворянского значка на одежде, — я похлопал себя двумя пальцами по петлицам пальто, — ты из простолюдинов, что-ли? За обращение на "ты", я могу сломать тебе пальцы.

Хорек побледнел. На его высоком лбу выступил пот. Он попятился.

— А-ну пошел прочь! — Щетинистый оттолкнул грузчика. Тот упал, развалил столик на куски. Я нахмурился.

— Отойди, Сёма, — Щетинистый подвинул локтем Хорька, — сейчас я этого подонка убивать буду.

Он встал в позу вытягивания магии. Воздух вокруг него заискрился. Крохотные синие огоньки стали липнуть к пальцам. По предплечьям побежали молнии.

— Аккуратнее, Назар, — всхлипнул Хорек, — не сожги тут все! У Анастаса Семеновича на помещение виды!

— Отстать, Сема, — злобно сказал Щетинистый Назар, встал в боевую позу, продолжая копить молнии.

Я снял пальто, достал из кармана складной меч, бросил пальто на пол. Остался в черной водолазке. Ифритным зрением я уже давно просмотрел все вокруг. Духов было слишком много, и все питали Щетинистого. Усмирять их не было смысла. Я бы просто не успел.

— Всем отойти! — гаркнул я, — назад!

— Рома! Не надо! — крикнула блондинка, — бросилась, было ко мне.

Я слегка обернулся, строго зыркнул на нее. Девушка замерла, растерянно прижала руки к лицу, немного неуклюже сомкнула колени и даже покраснела.

— Рома… — с придыханием произнесла она.

— Стой там. — бросил я, взглянул на Щетинистого. Его предплечья были объяты огромным количеством мелких разрядов. Они ярко потрескивали на коже, время от времени высекая искры.

Я выпрямился, щелкнул складным мечом. Он с приятным звуком высвободил лезвие.

— А… — Щетинистый снова сплюнул кровавый сгусток, — магии у тебя нет, это я помню, Селихов.

— Ты теперь должен мне стол, — холодно проговорил я.

Он бросился. Щетинистый был быстр, но не так быстр, как я. В два прыжка он оказался рядом, взмахнул рукой. Со звуком статического треска она пронеслась в десяти сантиметрах от моего лица. Я увернулся, сдвинул торс в сторону, пошел пируэтом ему за спину, выбросил руку с клинком. Острие взрезало плечо. Рубашка лопнула на мускулистой руке. Из раны стала сочиться кровь.

Мы поменялись сторонами. Он даже бровью не повел. Я сгорбился, перехватил клинок обратным хватом.

— Щенок кое-чему научился, — прошипел Щетинистый.

— Псина зря распускал язык. Теперь он лишится хвоста, — холодно проговорил я.

Щетинистый только нахмурился и снова атаковал. Он ударил раз, я ловко ушел влево, поднырнул под его правую руку. Уже сейчас я видел, что могу убить его. Достаточно просто вогнать клинок в грудь, между ребер. Но я не стал.

Попутно увороту, я придал клинку правильную позицию, коснулся бедра щетинистого лезвием и порезал и его. Джинсы на ноге лопнули. Кровь пошла из новой раны.

— Я могу так весь день, — сказал я, когда мы вновь поменялись местами.

Он злобно зарычал и снова напал. Ударил раз, второй, третий. Каждого удара я избегал. В очередной выпад, он поднял руку, опустил, словно молот. Я отскочил, оказался справа. Мужик грохнул по столу. Тот разлетелся в дребезги. Молния шарахнула в разные стороны, с треском прокатилась по металлическим плафонам люстр. Захлопали лампочки, посыпались осколки стекла. В помещении потемнело.

— Твой долг передо мной растет, — проговорил я.

Щетинистый оскалился, как зверь. Он выглядел злобным, прямо разъяренным. Потом бросился. Но был слишком медленным для меня. Пока он замахивался, я успел дать ему двоечку в нос. Он зажмурил глаза, споткнулся о собственные ноги, припал на одно колено.

Я легко выкрутился из-под его руки. Мой клинок засвистел в воздухе. Я ловко опустился на колено рядом, одновременно вонзив меч в мышцу ноги Щетинистого. Клинок прошел насквозь. Мужик заорал.

Молния на руках немедленно развеялась. Я вынул меч из раны. Щетинистый тут же вцепился в ногу, завалился набок.

Я навис над ним, отнял его руку, схватил пальцы, сломал.

Мужик вскрикнул.

— Нога — за оскорбление девушки. Пальцы — за то, что оскорбил меня, — злобно сказал я, встал, направился к Хорьку.