Повелитель кланов

— Он сделал тебе больно? — Трэль сам удивился той ярости, которую ощутил.

— Да нет. Ничего серьезного. — Одна ее рука будто сама потянулась к запястью другой, осторожно потерла. Под рукавом Трэль разглядел след уже почти сошедшего синяка. — Это не физическая боль. Тут все сложнее.

— Расскажи мне.

— Трэль, время…

— Расскажи мне! — прогремел он. — Ты же мой друг, Тарета. Больше десяти лет ты писала мне письма, дарила мне радость. Я знал, что есть кто-то, кто понимает, кто я на самом деле, понимает, что я не просто какой-то… какое-то чудовище на гладиаторской арене.

Он как можно бережнее положил руку ей на плечо, вложив в это прикосновение всю нежность, которая была в его сердце.

— Расскажи мне, — мягко повторил он.

Ее глаза заблестели. Он видел, как какая-то жидкость выливается из них и стекает по щекам.

— Это такой стыд, — прошептала Тарета.

— Что у тебя с глазами? — удивился Трэль.- И что такое «стыд»?

— О Трэль! — воскликнула девушка, и в голосе ее зазвучали слезы. Она вытерла глаза. — Это слезы. Они текут, когда нам так грустно, так плохо на душе, как будто боль переполнила нам сердце и ей больше некуда излиться. — Тарета, дрожа, перевела дыхание. — А стыд… это когда ты сделал что-то настолько противоречащее всему тому, во что ты веришь, что ты не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал об этом. Но об этом знают все, так что и ты, конечно, тоже вправе узнать. Я… женщина Блэкмура.

— Что это значит?

Она печально посмотрела на него:

— Ты такой невинный, Трэль. Такой чистый. Но наступит день, и ты поймешь.

Внезапно Трэль припомнил обрывки хвастливой болтовни, которые долетали до него на тренировочной площадке и понял, что имела в виду Тарета. Но он не почувствовал никакого стыда, только ярость. Блэкмур пал еще ниже, чем Трэлю представлялось возможным. Уж он-то знал, каково это — быть совершенно беспомощным перед Блэкмуром, а Тарета была такой маленькой и хрупкой, она не могла постоять за себя.

— Идем со мной! — с жаром предложил он.

— Не могу. Что он сделает с моей семьей, если я убегу… Нет. — В горячем порыве она подалась вперед и схватила его за руки. — Но зато ты можешь. Пожалуйста, уходи прямо сейчас. Я буду спокойнее спать, зная, что тебе удалось сбежать от него. Наслаждайся свободой за нас обоих.

Трэль не смог вымолвить ни слова и просто кивнул. Он знал, что будет тосковать по ней, но теперь, когда он поговорил с Таретой по-настоящему, боль расставания стала еще сильнее.

Она снова утерла лицо и заговорила более твердо:

— Я собрала тебе еды и положила несколько мехов с водой. Еще мне удалось стащить для тебя нож. Больше я не осмелилась ничего взять. И я бы хотела, чтобы ты взял это.

Она склонила голову и сняла с длинной шеи изящную серебряную цепочку с маленьким полумесяцем.

— Недалеко отсюда есть старое дерево, в которое когда-то попала молния. Блэкмур разрешает мне здесь гулять когда захочу. Хоть за это ему спасибо. Если ты когда-нибудь окажешься в беде, положи ожерелье в расколотый ствол, и я снова приду в эту пещеру и сделаю все, что смогу, чтобы тебе помочь.

— Тари… — Трэль посмотрел на нее несчастными глазами.

— Быстрее. — Она бросила встревоженный взгляд на Дэрнхолд. — Я заготовила историю, чтобы объяснить свое отсутствие, но чем скорее я вернусь, тем правдоподобнее она будет выглядеть.

Они встали и посмотрели друг на друга. Не успел Трэль понять, что происходит, как Тари шагнула вперед, обвила руками его мощный торс и уткнулась лицом ему в живот. Трэль напрягся: до сих пор подобное движение могло означать только нападение. Но хотя он прежде не знал объятий любви и дружбы, он понял, что это добрый знак. Повинуясь наитию, орк осторожно погладил девушку по светлым волосам.

— Они говорят, что ты чудовище, — прошептала она, отступив, и снова ее голос был хриплым от слез. — Но это они чудовища, а не ты. Прощай, Трэль.

Тарета развернулась и побежала назад в Дэрнхолд. Трэль стоял и смотрел ей вслед, пока она не скрылась из виду. Потом он очень бережно положил серебряное ожерелье в свое старенькое одеяло и спрятал его в мешок.

Взвалив ношу на спину, Трэль, бывший раб, ныне обретший свободу, уверенно зашагал навстречу своей судьбе.

7

Трэль понимал, что Тарета показала ему, где находятся лагеря, только для того, чтобы он смог избежать их. Она хотела, чтобы он попытался отыскать свободных орков. Но существовали ли они вообще, эти «свободные орки», не являлись ли они только плодом досужего воображения какого-нибудь солдата? Когда-то Джарамин показывал Трэлю карты, поэтому он знал, как прочесть ту, которую дала ему Тари. И он отправился прямиком к одному из этих лагерей.