Повелитель кошек

— В городе семь тысяч жителей, и каждый день в него прибывают крестьяне, напуганные слухами о близкой войне, — ответил старший из жрецов. — Можем ли мы подвергать их жизни опасности, сопротивляясь великой силе, которая стоит у нашего порога? Не приведет ли это к ужасному кровопролитию?

— Хорошо, я вижу, что вы не можете сделать свой выбор, — сказал герцог, помолчав. — Я понимаю вас. Это действительно очень трудно сделать. Но теперь послушайте, что я вам скажу. Представьте себе, что у вас есть старый дом, в котором вы родились, в котором выросли, в котором родились и выросли ваши дети. Всю свою жизнь вы прилагали усилия для того, чтобы дом ваш становился краше, лучше, уютнее и теплее. И вот однажды кто-то стучится в вашу дверь и говорит вам, что с этого момента ваш дом более вам не принадлежит, что теперь тут поселится новый хозяин, а вам отведут каморку для слуг, в которой вы и будете доживать остаток жизни, если конечно новому хозяину не взбредет в голову выгнать вас вон. Как вы поступите — смиритесь, или будете защищать свой дом или, хотя бы, свою честь? Я решил для себя этот вопрос. — Герцог протянул руку секретарю, и тот с поклоном вручил ему другой свиток. — Вот мой ответ королю Вальгарда. Сегодня мой гонец доставит его маршалу Хагену, если, конечно, вы, милорды, согласитесь с ним.

— Ваша светлость соблаговолит зачитать нам это послание? — поинтересовался кто-то.

— Я помню свой ответ наизусть, — сказал герцог. — Там всего четыре слова: «Поцелуй меня в зад».

Тишина в зале повисла необыкновенная. И в этом тишине вдруг раздался голос мастера Джарли:

— Коротко и со вкусом. Мне нравится.

— Слава герцогу Ленарду! — закричал, вставая, самый старший из лордов-знаменосцев.

— Слава! — подхватили еще голоса. — Слава! Смерть вальгардцам!

— А что скажет наш гость? — внезапно спросил герцог, и я понял, что он говорит обо мне. Все во мне похолодело. Я медленно поднялся со скамьи, на которой сидел, чувствуя на себе почти физически десятки направленных на меня вопросительных взглядов.

— Рекомендую вам, добрые господа, небезызвестного Кириэля Сергиуса, — сказал герцог, — того самого Кириэля, которого по всем северным маркам разыскивают охотники и агенты Звездного Чертога и за которого объявлена фантастическая награда в десять тысяч риэлей. Этот человек пришел ко мне сам, чтобы предупредить о возможном нападении на город подкупленных вальгардцами наемников. А еще он рассказал мне, что вальгардские мародеры уже грабят наших фермеров. Странно, что я встретился с Кириэлем в такой тяжелый для нас момент, но я вижу в этом некий знак судьбы. — Герцог сделал паузу. — Итак, господин лекарь, что скажете?

— Мне нечего сказать, милорд, — ответил я, помолчав и собравшись с мыслями. — Я маленький человек, и мое мнение ровным счетом ничего не значит. Но я крейон, а в Вальгардском королевстве крейон — это раб. Я сам был рабом и не хочу возвращаться в свое прошлое. Поэтому не спрашивайте меня, я не достоин давать вам советы. Лучше спросите себя — хотите ли вы, чтобы слово «брутхаймец» в Вальгардском королевстве означало то же самое, что и слово «крейон».

— Хорошо сказано, — услышал я голос Джарли.

— Но это безумие! — воскликнул один из жрецов. — Мы не в состоянии противостоять мощи Вальгарда! Они сожгут город, убьют всех. Мы все погибнем!

— Я никого не держу в городе, — ответил герцог. — Всякий желающий может уйти, забрав свои семьи и самое ценное свое имущество. Я не хочу, чтобы кто-то сражался и умирал не по зову сердца, а повинуясь моей воле. Мое решение вы слышали. Наш совет окончен.

* * *

— Видишь, герцог поступил именно так, как я говорил, — говорил мне Джарли, когда мы шли по длинной галерее герцогского замка. — Он верит в свой гороскоп.

— Почему ты так радуешься выбору герцога?

— Потому что я всегда любил его, а сегодня у меня появился еще один повод гордиться им. — Джарли сделал паузу, словно им овладело сомнение, стоит ли откровенничать со мной дальше, и решился. — Я его бастард. Моя мать была любовницей герцога. Когда она умерла, герцог не оставил меня, отправил учиться на медика в Блиболахский университет и оплатил мое обучение, а по возвращении в Роэн-Блайн взял в свой дворец, приблизил к себе и терпел все мои выходки. Я обязан ему всем, что имею. И хоть я незаконнорожденный сын, я не хочу, чтобы мой отец доживал свой век как вальгардская приживалка — он, последний герцог рода Ленардов!

— И что теперь будет?

— Твое дело — лечить людей. Если начнется осада, — а теперь ее не миновать, будь уверен, — у тебя будет много работы. Сегодня же я соберу всех городских целителей, и начнем подготовку к осаде.

— Джарли, — я остановился, — знаешь, мне на мгновение показалось там, на совете, что герцог обратился ко мне не случайно. Он будто ждал моего одобрения, чтобы окончательно все решить.

— Чепуха, парень. Ленард принял решение в тот самый момент, когда вальгардский герольд привез ему этот поганый ультиматум. Уж я то знаю старика, поверь.

— Итак, все-таки война. Я как чувствовал, что к этому все идет.