Повелитель крыс

— Честно говоря, не знаю. Большую часть из них я видела всего один раз, некоторых — дважды. Третий раз никто не приходил. — Она взглянула на Григория, и губы ее на миг сложились в улыбку. Отсветы пламени свечи танцевали в ее глазах. — Знаете, когда я рассказываю об этом, кажется, что ничего особенного в этом нет. Может быть, меня угораздило наткнуться на компанию чудаков, состоящих друг с другом в родстве. А может быть, все дело в моем воображении.

Григорий решительно покачал головой:

— Нет, дело не в вашем воображении. И о совпадении тут тоже речи быть не может.

— Так в чем же тут дело?

Он обязан был дать ей какие-то объяснения, но сначала должен был выяснить кое-что еще.

— А вы лично хоть раз видели дом? Обращали внимание на ворота?

На этот раз Тереза ответила после длительной паузы.

— Да.

— И что вы о нем скажете? Какие чувства он у вас вызывает?

— Послушайте, я вам уже кое-что рассказала, — заупрямилась Тереза. — А вы пока молчите.

— Вы боитесь этого дома, — сделал заключение Григорий, наклонился к столу и взял Терезу за руку. — И боитесь не напрасно, смею вас заверить. Вы хотите, чтобы я тоже о чем-то рассказал вам? — Григорий указал на себя свободной рукой. — Я посетил дом несколько часов назад. Думаю, вы и так уже об этом догадались. Рассказать вам о том, что почувствовал я? Я стоял перед домом, и меня знобило, как в лихорадке. Потом я поднял голову, взглянул на арку над воротами… а потом развернулся и дал стрекача. Я бежал, не чуя под собой ног, несколько кварталов! Я бежал, потому что боялся дома, и этот страх до сих пор меня не покинул.

И сейчас, рассказывая о пережитом страхе, Григорий почувствовал, как он возвращается. Его рука дрожала. Машинально он отпустил руку Терезы, и та снова нервно застучала пальцем по столу.

— Я была там… три раза, — сказала она. — В первый раз я там была не одна. И ничего не заметила. Может быть, что-то и было, да я не почувствовала. Во второй раз все было иначе. Я начала подмечать кое-какие мелочи, испытывать ощущения… напоминавшие… даже не знаю, как лучше сказать… наверное, холод и голод. И еще — злобу. — Она опустила глаза. — После третьего посещения я отказалась от того, чтобы водить туда клиентов. Если они желали туда отправиться, я переправляла их к другим агентам. А я всегда находила для себя какие-нибудь оправдания. Просто…

Григорий снова сжал ее руку. Его собственные страхи и заботы отступили перед желанием утешить Терезу.

— Дышите ровнее, Тереза, — посоветовал ей Григорий. — И говорите медленнее.

Она в ответ сжала его пальцы.

— Мне стало казаться, будто дом зовет меня, словно затягивает внутрь себя. И почему-то я знала, что, если я войду туда, я уже никогда не выйду обратно! — Теперь она дрожала с головы до ног. — Если это не безумие, то я просто не знаю, что это такое!

— Вы хоть раз входили внутрь?

— В самый первый раз. Из-за этого-то все так и вышло. В принципе ничего там такого особенного внутри нет. Старый дом, очень большой. На мой вкус — слишком темный. Мебель выглядит так, словно ее поставили там тогда, когда дом был новый, но состояние у нее превосходное. Словом, все там выглядело так, что я могла бы запросто прийти туда еще раз.

Еще раз… Григорий задумался: насколько правдиво было последнее предложение.

— Ну а как насчет ворот?

— Ворот?

— Когда вы смотрели на ворота, вас ничто не насторожило, не напугало? Скажем… их стиль?

— Нет. Выглядят они и правда несколько, на мой взгляд, странновато, но никаких особых ощущений, глядя на них, я не испытала. Испугал меня только сам дом.

— А кому он принадлежит?

— Он передан по доверенности группе людей из Европы. Названия их компании я не припомню, но вроде бы их штаб-квартира располагается не то в Венгрии, не то в Румынии. Мы получаем от них корреспонденцию раза два в год. Я всего раз выходила с ними на связь, но в ответ получила письмо с благодарностью за те усилия, которые мы предпринимаем для продажи дома. Кроме того, в письме также выражалось полное доверие к нашему агентству. Также хозяева дома заверяли нас в том, что с продажей они не торопятся. — Лицо Терезы посуровело. — Пожалуй, я вам уж вполне достаточно наговорила, Григорий. Если вам известно что-либо, способное пролить свет на все эти… загадки, я бы с радостью выслушала вас.

— Мне многое известно, Тереза. В кое-что из того, о чем я вам расскажу, вы поверите. Другое представится невероятным — настолько невероятным, что вы сочтете меня законченным психом… если вы меня уже таковым не считаете.

— Не совсем, — отозвалась Тереза с еле заметной неловкой улыбкой и добавила: — Пока не считаю.

— Надеюсь, это означает, что вы готовы выслушать меня. Вы говорили о том, что у вас возникало такое ощущение, будто бы дом тянет вас к себе. Я тоже испытал нечто подобное. Меня притянул тот плакатик, который я снял со стены в вашем офисе. Дом звал меня и заставил доехать до него и посмотреть на него, хотя я очень боялся. — Григорий неприязненно поежился. — Скажите, Тереза, — обратился он к женщине, — а грифон на надвратной арке вам о чем-нибудь говорит?