Повелитель миражей

– Это знак, – тихо прошептал Ито-доно и склонил голову, – разрушение дома и похищение трона как символ падения основ и лишения чести и традиций. Детский дом как символ кары невинных детей за грехи отцов, а трон на его территории – способ вернуть себе честь. Я принял решение по твоему младшему брату.

– Но отец! – воскликнул наследник.

– Молчи! Ты еще молод и не способен понять! – криком прервал его Ито-доно и в образовавшейся тишине тихо добавил: – Пусть это будет достойно и красиво, как подобает воину. Пусть мой младший сын погибнет с честью.

– Я понял, отец, – низко поклонился Шу, сдерживая слезы, – завтра в тренировочном поединке. Он ничего не почувствует.

– Да будет так. – Старик ссутулился еще больше.

– А что с прокурором? Мы можем наказать его уже завтра.

– Не сметь! – гаркнул Ито-доно. – Ты опять ничего не понял! Он – ничтожество, пыль под ногами, забудь о нем!

– Но месть… – заикнулся было Шу.

– Я своими руками убил твоего брата, когда вовлек того, кто мне доверял, в бесчестную авантюру, а не Ода! – с жаром покаяния вещал старец. – Или ты захотел еще одного урока от рода Нимме?

– Еще не факт, что особняк разгромили их люди, – буркнул Шу, крепко, до боли, вонзая ногти в ладони.

– Кто же еще? – скорее, констатировал глава рода. – Иди, сын мой. Завтра будет еще один длинный, тяжелый день. А я еще постою у алтаря, быть может, в этот раз Ками услышит меня…

Глава 10

– Моя стена! – Хозяин квартиры в очередной раз охнул и просунул полноватую руку в проем дыры возле двери, словно не мог поверить. – Молодой человек, за какую-то неделю вы разгромили все, что только можно! Дверь, подъезд, стены, подоконник! – взялся за голову арендодатель.

– Может, как-то можно все решить? – робко ответил я, в очередной раз ругая себя за отложенный «на завтра» ремонт. Вот и дооткладывался.

– Даже представить не могу, во что обойдутся штрафы и урон, – а у самого-то глаза хитрющие!

– Назовите сумму. – Под тяжелый вздох бумажник был явлен миру.

По итогам яростных переговоров и переругиваний, в руках остались две купюры достоинством сто долларов. Сколько-то еще лежало на карточке, но этого не хватит даже дотянуть до конца месяца. Мрачные перспективы нашли отражение на моем лице, собеседник же выглядел контрастно. Довольный хозяин квартиры свернул купюры в рулончик, запихнул в один из необъятных карманов джинсового жакета и обещал вечером прислать бригаду с новой дверью.

В общем, очень невесело началось утро. Если на работе не обрадуют премией, придется там и кушать – в комнате охраны всегда был столик с легкой закуской, чтобы не сидеть голодными. На часах было уже почти семь утра, а в холодильнике дожидалась еда из кафе, захваченная по пути вчерашним вечером. «Так что жить будем», – хмыкнул я и еще раз попытался прикрыть ладонью выломанный проем. Выходило сантиметров пятнадцать по всей высоте косяка, не меньше.

Мимо протопал мужчина с перекинутой через плечо фирменной сумкой курьерской службы и деловито постучался в дверь Тани. Дверь тут же открылась – не иначе любопытная соседка наблюдала за коридором, – и девичья рука втащила беднягу внутрь. Интересно, что там? Впрочем, какая разница.

Вот же странно – учеба только началась, а уже считаю дни до выходных. На занятиях было скучно, как и на переменах – аристократы держались других аристократов, тренировались в учтивой беседе и заводили друзей-союзников для взрослой жизни. Мой сосед Дайго пытался втянуть меня в этот круговорот сложных фамилий и межродовых отношений, но без особого успеха – собеседников интересовал он сам, а не простолюдин в его свите.

Подруг в школе не было, телефон молчал, отчего легкая паника стабильно перемешивала все мысли. Сегодня надо обязательно съездить и поговорить, даже если сэнсэй не пустит на порог.

– Вот! – Рядом с моей тарелкой очень вкусной, питательной, полезной и дешевой каши появился непрозрачный пластиковый контейнер. – Угощайся.

Каша была тут же заклеймлена пресной, безвкусной и отодвинута в сторону, руки же моментально вскрыли контейнер и даже занесли над угощением вилку.

– Что это? – Моя глубокая растерянность рассмешила Таню. И было чему удивляться – как-то не привык, что еда шевелится… – Гхм, оно меня самого не съест?

– Зато самое свежее! – поучительно ответила соседка, пытаясь сделать серьезное лицо и не смеяться – И очень вкусное!

– Давай меняться? – Я нацелился поменять свою коробочку на тарелку с таким же салатом, что был вчера.

– Не-не, у меня диета. – Девушка отодвинулась и подозрительно стрельнула глазами в сторону.

Мне показалось или под свернутыми вниз листьями салата были небольшие зубы?

Каша вновь вернула звание самого вкусного блюда вселенной.

– С едой нельзя шутить, – буркнул я и продолжил снабжать организм злаками.

– Извини, просто вспомнила детский розыгрыш, – смутилась Таня, – оно действительно очень вкусное, если мелко порезать.

– Но оно будет сопротивляться? – хмыкнул, разглядывая еще сильнее увеличившиеся зубки растения.