Повелитель миров 3

И именно поэтому, каждый отпрыск рода Вервольфов, с самого рождения, только начиная что-то соображать и понимать, не жалея ни сил, ни здоровья, пытался стать сильней, быстрей и ловчей. Пытался стать самым сильным, выносливым, быстрым и умелым воином и охотником. Тем, кем будут гордиться, и чьё имя будут восхвалять и воспевать везде и всегда.

И вот теперь, когда Норун по заслуженному праву, считал себя на вершине пищевой цепочки, ведь как ни как, а с недавних пор он входил в сотню лучших воинов рода Вервольфов, им с сестрой повстречались те, кто превосходил их во всём.

А это уже само по себе было, если не пугающим, то весьма и весьма странным.

Особенно учитывая то, что это были даже не воины другого рода чистокровных оборотней, или грозные и сильные серокожие орки. А это были… обычные люди!

Хотя… обычные ли?

— Завтракаем и в дорогу. — Увидев всё, что он хотел, и заодно, сообщив союзникам о дальнейших планах, Норун двинулся к отдыхавшим после ночного дежурства Лохматым Егерям.

— Милая, а ты куда? — Краниос разочаровано посмотрел вслед, двинувшейся за братом Ноуне. — А как же наша с тобой утренняя разминка?

Прекрасно понимая, о какой разминке, сейчас говорил его друг, Гапериан недовольно сверкнул глазами.

— Даже и не думай.

— Что не думай? — Гигант непонимающе посмотрел на командира корпуса «Дракон».

— Испортить мне аппетит.

— И с каких это пор мы вдруг стали такими нежными и впечатлительными! — Заявление друга только развеселило гиганта. — Раньше ведь тебе это никогда не мешало.

— Потому, что раньше, этим занимался он. А не наоборот. — Решил всё разъяснить Юпериус, и тем самым успокоить, как-то уж, чересчур начинавших вести себя агрессивно друзей.

А ведь те и в самом деле, начинали заводиться не на шутку. Да и не только одни они.

Вон Норун уже безжалостно, увесистыми и жёсткими пинками ног, поднимал спавших Лохматых Егерей. Тех самых Лохматых Егерей, которые не среагировали на недавнее их с сестрой прохождение мимо них.

И что самое удивительное, так это то, что вместо того чтобы приняв вину и наказание, проснувшись от такой жестокой побудки, покорно вскочить на лапы-ноги, Лохматые Егеря отвечали недовольным хищным рыком и скалили клыкастые пасти.

— Что-то не так? — Тихое и спокойное заявление младшего волшебника, сразу заставило успокоиться друзей.

— Ты это про что? — Юпериусу и самому не нравилось то, что начало происходить в лагере. Так что возможно Ютиас мог что-то объяснить.

Однако, вот Краниосу, похоже, ничего странным из происходящего не казалось.

— Может это у них так каждое утро начинается. — Чуть ли не уверенно, заявил он.

— Ну, да. И у вас с Гаперианом тоже. — Ютиас напомнил друзьям, об их чуть ли не агрессивном, по отношению друг до друга, поведению. — Мне кажется, что что-то на вас действует.

— Что значит на вас? — Краниос недовольно осмотрел, внешне, остававшихся, спокойными Ютиаса, Юпериуса и Ареса. — Если это что-то действует на всех, то почему вы такие спокойные?

— Возможно всё дело в самоконтроле. — Сделал предположение Ютиас. — А может и ещё в чём-то.

— То есть. Ты хочешь сказать, что у нас с Гаперианом на недостаточно высоком уровне самоконтроль! — С каким-то угрожающим рыком, гневно сверкнул глазами гигант. При этом он даже и не заметил, что его рука зачем-то сжала рукоять боевого молота.

— Дыши спокойно. — Голос младшего волшебника был тихим и успокаивающим.

— Что?! — Сам того не замечая, Краниос распалялся всё больше и больше.

— Ютиас прав. Начинай дышать медленно и спокойно. — Гапериан и сам уже так дышал. И это помогало ему понемногу успокаиваться.

Посмотрев на командира корпуса «Дракон», Краниос понял, что тот не издевается над ним, а и в самом деле советовал сделать то, о чём говорил, и что сейчас делал он сам. К тому же, проследив ещё и за взглядом друга, он только теперь обнаружил, что сжимает в руке свой молот.

А ведь он не помнил когда взялся за оружие. А главное — зачем взялся за него?

— Туман перенасыщен злом. — Тихо прошептал Арес, словно зачарованный смотря куда-то в глубины, подбиравшегося к ним со всех сторон невероятно плотного, молочного тумана. — В нём что-то есть…

Мгновенно, прекратив медленно дышать, а если быть точным, то совсем прекратив дышать, Краниос снова сжал покрепче рукоять боевого молота.

— Сколько их? И откуда они приближаются?

Так и не прекратив, созерцать что-то или кого-то в тумане, Арес повторил, очередные, перехваченные им мысли Акхалы.

— Сам туман… как будто живой.

Только теперь, поняв, что мальчишка дублирует вслух для всех его собственные мысли, наблюдения и размышления, Акхалы поспешно юркнул в самые дальние глубины сознания своего сосуда.

Вот что-что, а то, что только что произошло, вызвало у будущего повелителя этого мира, непонимание. Сменившееся страхом и злобой.

Это ведь он — Акхалы, должен был контролировать свой сосуд. Заставлять делать то, что нужно было ему. Говорить то, что хотел сказать он сам. Читать и видеть мысли, а так же желания мальчишки.

Но уж, ни как наоборот.