Повелитель молний

– Он должен ровно тысячу триста сорок два империала Такуну – за игру, долг перекуплен Назирхатом. И нашу долю с добычи у Намира, – убитым голосом сообщил Джай и тоскливо вопросил угли в камине: – Почему мне выпала судьба командовать такими придурками?

– Каждый получает то, что заслуживает, – ханжеским тоном провозгласил взломщик и повернулся к Кодо. – Тебе столь необходимо вздуть нашего Рыжего или ты предпочтешь получить что-то более осязаемое? – он подвинул горку лежавших на столе украшений и блестящих камней, вытряхнутую из карманов Хисса. – Сколько тут?

– На пятьсот семьдесят золотых, – немедля откликнулся Кодо. – Около трети.

– Что? – заикнулся Проныра, поняв, какая идея посетила голову приятеля. – Аластор, ты…

– Спятил, причем уже давно, и никто не заметил, – отмахнулся взломщик. – Мы возместим недостающее, идет?

Джай сдавленно охнул. Кодо с интересом посмотрел на Аластора, точно увидел некую вещь, наверняка ценную, но предназначенную непонятно для каких целей. Хисс, которого надежно удерживали плотно прижатым к стене, издал неопределенно-горестный вскрик.

Аластор отвязал собственный кошель, широким жестом высыпав его содержимое на стол, и поманил Ши и Конана. Их пропустили без единого слова, повинуясь еле заметному кивку Кодо.

– Настало время бедствий, – полунасмешливо, полусерьезно сообщил взломщик. – Мы выкупаем эту заблудшую душу. Любые вопросы и возражения потом. У кого сколько есть?

Столешница превратилась в некое подобие совмещенных прилавков ювелира и менялы. Кодо невозмутимо раскладывал монеты по достоинству, перебирал драгоценности, прикидывая их примерную стоимость. Джай молча страдал, глядя, как неудержимо утекает добыча.

– На две с небольшим тысячи разного барахла, – подытожил Кодо и, ухмыльнувшись, добавил: – Впервые наблюдаю подобную взаимовыручку. Добавить еще немного – и мы разойдемся, весьма довольные друг другом. Что, ничего больше нет? Может, помочь порыскать по карманам? К кому это вы сегодня наведались, если не секрет?

– Он хотел выкинуть, – стоявший за спиной Ши верзила перехватил руку карманника, слегка вывернув ему кисть и заставив воришку ойкнуть.

– Дай сюда, – Кодо пошевелил пальцами в воздухе. – Ты, если не ошибаюсь, Ши Шелам? Ну, и что мы тут имеем?

– Это мое, – робко, но упрямо заявил Ши, и немедля схлопотал подзатыльник.

– Я только посмотрю, – самым серьезным тоном заверил его Кодо, крутя изящную вещицу. Она смахивала на обычный воровской талисман – умещающееся на ладони кольцо из ярко-красной полированной меди, на котором болталось десять или двенадцать отмычек, сработанных из золота и серебра. Каждый ключ украшала россыпь крохотных радужных кристаллов, а одну отмычку целиком выточили из куска горного хрусталя. – Забавная игрушка… Ты не возражаешь, если я на время ее позаимствую?

Ши возражал – это явственно читалось на его физиономии – но только мысленно. Все в Шадизаре знали, что Кодо вот уже почти десяток лет охотится за разнообразными отмычками – настоящими и символами Бела. Его собрание насчитывало около трех сотен экземпляров, некоторые из них, как утверждали – подлинные шедевры ювелирного искусства. Кодо никогда не упускал случая пополнить сокровищницу, и былую собственность Ши ожидала такая же судьба: лежать под прозрачным колпаком на бархатной подушечке, восхищая узкий круг знатоков и ценителей.

– Расчеты завершены, – Кодо, поднявшись, встряхнул связку отмычек – они издали тонкий перезвон. Раскиданное по столу добро парой взмахов смели в кожаные мешки. – Счастливо оставаться, Джай. Позволь дать тебе совет – впредь подбирай людей тщательнее и присматривай за ними получше. А то придется вас…

Не договорив, он легко развернулся – что казалось почти невозможным для столь массивного человека – и без замаха влепил обеими тяжеленными кулаками в живот Хиссу. Тот сдавленно выдохнул, резко сложился пополам и съехал по стене вниз, мучительно хрипя и стараясь втянуть хоть немного воздуха.

– Приятно было побеседовать, – невозмутимо произнес Кодо, перешагнул через судорожно дергавшееся на полу тело, и удалился, наверняка полагая себя вершителем судеб обитателей квартала Нарикано. Громилы последовали за ним. Проходя мимо стойки, они захватили с собой парочку кувшинов, а кто-то умудрился щелкнуть Мириану по носу, отчего возмущенная ящерица приобрела ярко-зеленый цвет.

Двери захлопнулись, громко и презрительно стукнув.

Терпеливо сдерживаемое бешенство Джая вырвалось наружу.

Оттаскивать его пришлось двоим – Конану и Аластору. Джай проклинал все и всех, начиная от богов и заканчивая Шадизаром, своей неудачливой судьбой и вороватостью приятелей. Хисс, которому досталось сначала от Кодо, а затем от Джая, лежал неподвижно, сжавшись в какой-то непонятный комок. Присевшая рядом Феруза яростно напустилась на Проныру, обвиняя в отсутствии чувства меры и вероятном убийстве.