Повелитель морей

Так и доехали до Лубянки. Дежурный на входе, оформлявший меня в книгу учёта, забрал у меня документы: и красноармейскую книжицу, и увольнительную. Не знаю, может, тут правила такие? Объяснили, что вернут при возвращении. Меня сопроводили в кабинет, где ожидал следователь в форме лейтенанта госбезопасности. Надо сказать, этот кабинет был просто увешан разным звукозаписывающим и подслушивающим оборудованием. Шумов – вот кто командовал тут всем, с моим задержанием тоже он связан, а также и слежка, и всё остальное. Похоже, он чисто по мне работал, от наркома получил такой приказ.

Дальше следователь работал по предписанному ему сценарию. Сначала спокойно по танкам: откуда взял, где остальные, кто их туда перегнал. Мол, лучше по-хорошему выдать сообщников, иначе по-плохому будет. Я играл идиота-недотёпу: мол, помолился, и они появились, не хотел комдива подводить. Так он с другой стороны заходил, потом – с третьей. Правда, мне это всё быстро надоело, и я заявил, что больше без адвоката говорить не буду.

Шумов, сидевший с двумя командирами в дальнем кабинете, куда была выведена линия прослушивания, заёрзал от нетерпения. Уж больно невнятны были объяснения командира Особого отдела 53-й стрелковой дивизии о том, как их взяли. Те и сами не понимали, как это произошло, вот и хотели разговорить меня, будучи уверенными, что в родном управлении и стены помогают. Вдруг действительно в отсутствие моих помощников смогут на меня надавить и узнать, что и как вообще происходило.

В кабинет вошли двое амбалов в красноармейской форме без знаков различия, которые и произвели серию ударов по мне, надо сказать, очень болезненных, но без следов. Один держал, другой бил. Профессионалы, мать их. Все трое вместе со следователем были отправлены в Хранилище, а Шумов и все, кто прислушивался к происходящему в кабинете, услышали следующий диалог.

– Ты их не убил? – раздался незнакомый уверенный баритон.

– Да и убил бы – не жалко, – ответил знакомый голос Туманова. – Всё, вытаскивайте тела, хочу потом один на один пообщаться. Вряд ли переживут, конечно, но я жуть какой мстительный.

– Ну, это твои дела. А зная твою мстительность, скорее всего, ты по зданию из артиллерии ударишь парой дивизионов крупного калибра. А промахнёшься, так не жалко, да?

– Ты обо мне плохо думаешь. К чему лишние жертвы? Просто ночью подгоню пару «двоек» и разнесу здание из орудий, а огнемётный танк выжжет всё огнём. Нужно сжечь этот вертеп.

– Тогда я своих парней, у которых ночью дежурство, предупрежу, чтобы не выходили сегодня. Слушай, Андрюха, ты же вроде отдыхать собрался?

– Ну да, в Бразилию борт летит, через Африку, место свободное есть, с жёнами слетаю на недельку. Там вроде как раз карнавал будет, думаю, девчатам понравится. К окончанию увольнительной вернусь.

– Ну и лети, глядишь, успокоишься, уже не так крови желать будешь. Тогда я тебе этих трёх и передам.

– Добро. Погоди, а документы у меня на входе забрали?

– Нашёл проблему. Они тебе так нужны, чтобы границу пересекать? Вернёшься в дивизию, сообщишь о краже и новые получишь. Всё равно твои старые документы сгорят вместе со зданием.

– Лады, прощаемся.

Когда штурмовая группа, не сразу сумев выломать запертую дверь, ворвалась в кабинет, то обнаружила пустое помещение с отверстием в стене в виде контура человеческого тела и груду камней в углу. В проём заглядывал прохожий с улицы.

– Где он? – рявкнул на него старший группы.

– Красноармеец с двумя орденами? – уточнил прохожий.

– Да!

– Туда убежал, в улицы, – указал прохожий.