Повелитель морей

– Что ж, спасибо за откровения, товарищ лейтенант. О себе скажу так. Закончил университет народного хозяйства в Москве, вербовщиком был уговорён на военную службу – сглупил, признаю. После аттестации надел форму техника-интенданта второго ранга. Прибыл в Белосток и был назначен на должность снабженца в отдельный зенитный артиллерийский дивизион. Не по званию должность, но спецов не хватало. Поругался с командиром дивизиона, а также и с комиссаром, не выполнив отданный войскам перед войной преступный приказ, запрещающий вывозить семьи комсостава. Я вывез свою за неделю до войны, о начале которой, кстати, были осведомлены все командиры в Белостоке, по другим не знаю, не интересовался.

Был разжалован в старшины, принял должность батарейного старшины. Снова не выполнил приказ командования дивизиона: не кормил их во время прорыва из окружения, а прорывались мы три недели. Попал под суд и был разжалован в красноармейцы. Имею острую неприязнь к командованию дивизиона, как и оно ко мне. После разжалования прибился к нашей 53-й стрелковой дивизии. Воевал, был награждён. Поклялся себе закончить войну простым красноармейцем. Звания, даже если будут давать, не возьму, как и должности. Для наград я полностью открыт. Хорошо стреляю… да из всего, даже из танковых пушек. Опыт есть, и довольно солидный.

Общались мы с батарейным у телеги, лошади не было, табун пасся в стороне. Бестужев (он признался, что фамилию эту получил в детдоме, бумажки тянули, таких отказников шесть было) сидел на краю телеги, а я устроился на охапке сена, скинув с себя часть амуниции, и положил на ноги винтовку, поглаживая лакированное ложе. Мы уже перешли на ты и общались по именам: Бестужев оказался вполне компанейским парнем.

– Любопытно. Почему служба не понравилась?

– Я педант, по инструкции действую, и мне нужно, чтобы всё было как положено. Командир дивизиона Лебедев – это ходячий хаос. Подразделение полностью разложившееся, там царят бардак и развал. Меня ещё и начальником штаба дивизиона дополнительно назначили, но на все попытки навести порядок я получал по рукам. Так что всего за неделю желание продолжать службу во мне убили, мне нужно было только год отслужить, и сразу бы уволился. А тут вой на, ну и пошло-поехало. Вошёл в клин с комиссаром и комдивом, а там по нарастающей. Да и плевать, мне карьера до одного места. Так что, сам понимаешь, опыта боевого у меня много, но по сути я был военным чиновником без элементарных знаний об уставе. У нас в институте даже военной кафедры не было, её создали только в этом году, как я слышал.

– Ясно. У меня все расчёты укомплектованы полностью. На командные должности, я смотрю, ты не стремишься, в хозотделение такого бойца оформлять глупо, а наводчики у меня все хорошие и опытные, из моего старого взвода. Вот думаю, куда тебя направить.

– Тоже мне проблема. Я достану зенитный ДШК, и будет у тебя на батарее пятое орудие. Расчёта не нужно, сам справлюсь.

– Подожди, а где ты его достанешь?

– Серёга, ты меня не слышал? Я снабженец, а бывших интендантов не бывает. Я могу достать ВСЁ. Всё, что мне нужно, от танка до подводной лодки.

– Слушай, Андрюха, – оживился Бестужев, – а сможешь усилить зенитное прикрытие дивизии? Одним пулемётами нам не отбиться.

– Серёга, ну ты чем слушаешь? Я же сказал, что у меня отбили любое желание помогать. Лебедев был очень убедителен, вот я на принцип и пошёл. Для дивизиона, будучи его снабженцем, я достану всё, что дадут в заявке, без проблем. Когда меня понизили, то на батарее было всё, а остальные сосали лапу, глядя на моих батарейцев. Так было и при выходе из окружения: я добывал еду по деревням и сёлам, но кормил только своих, и они вышли к нашим здоровыми и откормленными, а остальные – ходячими скелетами. А всё потому, что из старшин работал я один, остальные в толпе шли, не работали, а еду канючили. Я не Христос, спасать идиотов не нанимался и делать за других работу – тоже.

Я ясно выражаюсь? Где я старший, там есть всё, остальное – трава не расти. Меня так воспитали в дивизионе. Нет, когда я на принцип иду, меня не сдвинуть. Сейчас я простой красноармеец, отвечаю только за себя, для себя я достану всё. Нужен тебе танк КВ – без проблем, через час на нём подкачу, но воевать на нём буду сам и никому не отдам. Попробуют отобрать – сожгу к чёрту. Понял, в чём суть? И вверх по карьерной лестнице я не пойду, мне это просто не нужно, только бы дожить до конца войны. Пусть лапу сосут. И стыдить меня тоже не стоит, я уничтожил почти тысячу немцев, пусть кто-нибудь повторит. Даже если я завтра погибну, то погибну со спокойной душой. Если бы каждый боец Красной армии убил по одному немцу, война бы давно закончилась, а я давно перевыполнил этот план.

– Ну и каша у тебя в голове, – даже с некоторым восхищением покачал головой Бестужев.