Повелитель мух. Наследники. Воришка Мартин

– Ты… не надо так шуметь.

– Извини.

Тьму в дальнем углу прорезал ужасный стон, и их затрясло под листьями. Сэм и Эрик дрались, вцепившись друг в дружку.

– Сэм! Сэм!

– Эй! Эрик!

И снова все успокоилось.

Хрюша тихонько сказал:

– Нам пора мотать отсюдова.

– Ты про что это?

– Чтоб нас спасли.

Впервые за день и несмотря на давящую тьму Ральф прыснул.

– Нет, правда, – шептал Хрюша. – Если нас скоро не спасут, то все – мы свихнемся.

– …и будем немного того.

– …психи ненормальные!

– …шизики!

Ральф сдунул с лица взмокшую прядку.

– А ты тете своей напиши.

Хрюша всерьез призадумался:

– Я не знаю, где она теперь. И у меня конверта нету. И марки. И здесь почтового ящика нету. И почтальона.

Ральф не ожидал от своей шутки такого успеха. Он давился смехом, он весь дергался, трясся.

Хрюша с достоинством укорял:

– Я ничего не сказал такого ужасно смешного.

Ральф хихикал, ему уже стало невмоготу. Он мучился и, сокрушенно задыхаясь, лежал и ждал, когда на него опять нападет смех. Во время одной из таких пауз его подстерег сон.

– Ральф! Опять ты шумишь. Ты лучше тихо, а, Ральф, а то…

Ральф приподнялся и сел. Он был благодарен прервавшему его сон Хрюше, потому что автобус приблизился и стал уже виден ясней.

– Что – а то?

– Тш-ш… Слушай.

Ральф улегся, осторожно, под долгие вздохи лист-вы. Эрик простонал что-то и успокоился. Тьма, кроме глупой полоски звезд, была плотная, как войлок.

– Я ничего не слышу.

– Там снаружи шевелится что-то.

Ральфу сжало виски. Шум крови в ушах утопил все звуки, потом затих.

– Нет, ничего не слышу.

– А ты слушай. Ты подольше послушай.

Ясно, отчетливо и в двух шагах от шалаша хрустнул сучок. Снова кровь загремела в ушах у Ральфа, в мозгу замелькали смутные, смешанные образы. Их совокупность осаждала шалаш. Хрюшина голова ткнулась ему в плечо, рука стиснула его руку.

– Ральф! Ральф!

– Тихо ты. Слушай.

Ральф взмолился в отчаянье, чтобы зверь предпочел малышей. Страшный шепот шипел у входа:

– Хрюша… Хрюша…

– Пришел! – задохнулся Хрюша. – Он вправду есть!

Он глотал воздух и жался к Ральфу.

– Хрюша, выходи. Ты нужен мне, Хрюша.

Губы Ральфа были у самого Хрюшиного уха:

– Молчи.

– Хрюша, Хрюша, где ты, Хрюша?

Что-то прошуршало в тылу шалаша. Хрюша на мгновенье замер. И у него началась его астма. Он весь выгнулся, забил ногами по листьям. Ральф откатился от него.

Потом был страшный рев у входа. Плюхнулось, бухнулось живое что-то. Кто-то споткнулся об Ральфа, перелетел через него. В Хрюшином углу все смешалось – рев, хруст, мельканье рук, ног. Ральф наугад колотил кулаками во тьме; потом он и еще кто-то, человек, кажется, десять, катались, катались по листьям, били, кусались, царапались. Его трясли, рвали, кто-то сунул пальцы ему в рот, он укусил эти пальцы. Рука отдернулась и тут же, как поршень, ударил кулак, и шалаш затрясся, посыпались искры. Ральф отпрянул, попал на корчащееся тело, ему горячо дохнули в щеку. Он колотил, молотил кулаком по горячо дышавшему рту. Он распалялся, он колотил, бил, а лицо под кулаком уже сделалось скользкое. Потом между ног ему всунулась коленка, и он упал, он все забыл от боли, а через него уже валились сцепившиеся тела. Шалаш рухнул, бесповоротно завершая сраженье. Неизвестные заметались, темными тенями вы-скользнули из развалин и унеслись прочь, и тогда стал слышен вой малышей и свистящий хрип Хрюши.

Ральф кричал срывающимся голосом:

– Малыши! Идите все спать! Это мы дрались с теми, а теперь – спать.

Близнецы подошли вплотную и разглядывали Ральфа.

– Вы оба как – в порядке?

– Вроде…

– А мне попало.

– И мне. А как же Хрюша?

Они выволокли Хрюшу из-под веток и прислонили спиной к дереву. В ночи была прохлада и облегченье после недавнего ужаса. И Хрюша дышал уже легче.

– Хрюша, тебя не покалечило?

– Да нет…

– Это Джек со своими охотниками, – сказал Ральф горько. – И чего им от нас еще надо?

– Зато мы им всыпали по первое число, – сказал Сэм. Честность вынуждала его продолжить. – Ну, то есть вы, конечно. Я в углу у себя как-то застрял.

– Да, я одного как следует сделал, – сказал Ральф. – Раскрасил его что надо. Теперь подумает, прежде чем снова к нам сунуться.

– И я, – сказал Эрик. – Я спал, а он меня ка-ак саданет по морде. Ральф, у меня, наверное, все лицо в крови? Но я ему тоже хорошо дал.

– А ты его как?

– Коленкой, – бесхитростно хвастал Эрик, – ка-ак двину между ног. Ох, он орал! Ты б послушал. Так что мы их неплохо отделали.

Вдруг Ральф шелохнулся во тьме. Но потом услышал, как Эрик что-то делает пальцем во рту.

– Ты чего?

– Да так. Зуб шатается просто.

Хрюша подтянул ноги.

– Ты уже ничего, Хрюш?

– Я-то думал, они за рогом пришли.

Ральф затрусил по бледному берегу и вспрыгнул на площадку. На сиденье главного мирно мерцал рог. Ральф постоял, посмотрел и вернулся к Хрюше.

– Рог они оставили.

– Я знаю. Они не за рогом приходили. Они за другим. Ральф! Что же мне делать?