Повелитель мух. Наследники. Воришка Мартин

Он поглядел себе под ноги, но бревно уже ушло; он поглядел в одну сторону, потом в другую, вздрагивая от холодного воздуха, и вдруг увидал, что бревно проплывает мимо Фа и тихонько разворачивается по течению. Фа вскарабкалась по скале и ухватила ветки, похожие на ноги. Ствол поволок ее за собой, потом тот конец, про который Лок уже позабыл, стал разворачиваться поперек реки. Лок замахал руками, пытаясь его поймать, но не мог дотянуться. Фа что-то приговаривала и в ярости визжала на Лока. Он покорно попятился прочь. При этом он все твердил: «Бревно, бревно», твердил самому себе, не понимая смысла. Страдание отхлынуло, как отлив, но все еще оставалось поблизости.

Дальний конец бревна ткнулся в оконечность острова. Вода напирала сбоку, и бревно поворачивалось, сердито стараясь вырвать ветку из руки Фа. Ветка эта оставляла борозду, волочась по уступу, потом изогнулась, хлестнула, выпрямляясь, и обломилась с кромким треском. Ствол заклинился, комель трахнул по скале, трах, трах, трах; вода запрудилась у середины, а крона обрушилась на неровный край уступа. Середина бревна, хоть она и была толщиной почти с Лока, выгнулась под напором воды, потому что бревно было во много раз длинней человеческого роста.

Фа подошла к Локу вплотную и с сомнением поглядела ему в лицо. Лок вспомнил, как она разозлилась, когда бревно, казалось, могло уйти от них. Он с опаской погладил ее по плечу.

– Я много вижу внутри головы.

Она молча глядела на него. Ухмыльнувшись, она тоже погладила его по плечу. Потом обеими руками легонько похлопала себя по ляжкам, смеясь над ним, и он тоже стал хлопать и смеяться вместе с нею. Луна теперь светила так ярко, что две голубоватые, почти серые тени передразнивали их, распластавшись у ног.

Гиена заскулила близ отлога. Лок и Фа перебрались через уступ поближе к ней. Без единого слова то, что каждый из них – видел внутри головы, совпало в точности. К тому времени, когда они подошли на такое расстояние, что уже могли видеть гиен, у каждого в обеих руках было по камню, и они намного удалились друг от друга. Они стали оба рычать и выть, и твари с настороженными ушами метнулись в гору, чтоб там таиться и подкрадываться, сами серые, а четыре глаза как зеленые искры.

Фа забрала остатки еды из впадины, и гиены рычали им вслед, когда они бежали назад по уступу. Когда они добежали до бревна, оба уже ели. Потом Лок выхватил кость с куском мяса у себя изо рта.

– Это для Лику.

Бревно не было одиноким. Второе такое же, но поменьше, приткнулось у него под боком, стукаясь и ворча, и теперь вода перехлестывала через оба. Фа пошла вперед сквозь лунный свет и ступила одной ногой на тот конец бревна, который был приткнут к берегу. Потом она вернулась и, сморщившись, покосилась на воду. Она поднялась выше по уступу, глянула в сторону водопада, туда, где мерцали водные брызги, и ринулась вперед. Потом замедлила бег, осадила себя, остановилась. Здоровенная жердина, поворачиваясь на воде, приткнулась к бревнам. Фа сделала еще попытку, взяв разбег покороче, и остановилась, рыча на слепящую воду. Потом она забегала перед бревнами, не произнося внятных слов, но издавая возгласы, в которых звучали ярость и отчаянье. Это опять было новое, и Лок до того испугался, что прянул в сторону и чуть не упал в воду. Но тут он вспомнил, как недавно дурачился перед другим бревном, у лесной опушки, и принужденно засмеялся, чтоб устыдить Фа, хотя понимал, что теперь ей очень плохо, потому что на спине у нее пусто. Она бросилась на него, ощерив зубы, глянула ему прямо в лицо, будто хотела его искусать, и какие-то незнакомые звуки извергались из ее рта. Тело Лока отпрянуло одним прыжком.

Она молча прильнула к нему и вся дрожала, теперь оба они отбрасывали слитную тень на скалистый уступ.

Она шепнула ему голосом, в котором совсем не было Оа:

– Иди на бревно первый.