Повелитель Ночи

Сахаал ждал лифта, начиная тихо сходить с ума от нетерпения, словно от его прибытия зависела вся его жизнь. Он сам понимал, что такие вспышки ярости не несут в себе ничего полезного, но в душу словно подливали горящего топлива, которое нельзя погасить ни одним способом.

Решив укротить пламя, позволив ему лишь чуточку тлеть, без мешающих вспышек и взрывов, Сахаал опустился на колени перед простенькими дверьми лифта и погрузил себя в глубокий транс.

Он ведь близок... Он может уже ощутить ее...

Значит, Сахаал должен потерпеть еще немного.

Прошлое вновь заполнило память, и он с тихим вздохом соскользнул в грезы.

На Тсагуалсе, среди шевелящейся плоти Вопящей Галереи, Ночной Охотник созвал своих капитанов и обратился к ним...

Ересь окончена. Остальные Предатели бежали. Теперь они принадлежат Хаосу.

Но не Повелители Ночи. Их ненависть не угасла. Они по-прежнему сконцентрированы и неподкупны. В их сердцах Хаос найдет мало пригодного для себя.

Их сердца пылали ненавистью и болью, требуя отмщения.

Конрад Керз, Ночной Охотник, собрал капитанов, как отец призывает сыновей, чтобы наполнить их души гордостью и радостью грядущего Горького Крестового Похода, который они предпримут во имя него. Капитаны восхвалили мудрость Керза, а он принимал почести с печальной улыбкой.

А затем сообщил, что должен умереть и все вокруг обратится в прах.

Сахаал был там. Он все видел.

Капитаны пришли в ярость и недоумение, они требовали от примарха отказаться от своих слов, но Сахаал, грустно смотревший на повелителя, осознавал его правоту.

Ночной Охотник должен умереть — не потому, что бессилен отразить нападение, не потому, что падет, как обычный воин, — но потому, что в смерти он обрел бы оправдание. И возможно, мир.

Ночной Охотник заставил капитанов замолчать и объявил о своем наследнике. Он сказал, что выбрал сына и завещает ему свое наследие.

В тот момент Сахаал впервые ощутил, как в нем пробуждаются неукротимые амбиции. Он обвел взглядом остальных капитанов, стараясь понять, почувствовали ли те похожий голод. Если, конечно, они хотели того же, чего и он.

Не власти.

Не крови.

Мести.

Большинство капитанов потупились, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. Остальные продолжали печалиться и гневаться известию о скорой смерти их повелителя. Они не могли перенести грядущего кровопролития.

Лишь один взгляд встретился со взглядом Сахаала. Лишь один капитан злорадствовал, покраснев и скаля зубы, а на его лице кривились племенные шрамы. Его глаза ярко горели, излучая жажду власти и желания занять верховный пост, хотя он ничего не сделал для этого.

Криг Ацербус. Гигант. Головорез. Мастер Секиры.

Дикарь.

Конрад Керз закрыл черные глаза и произнес имя. То имя было — Зо Сахаал.