Повелитель Огня

— А на добавку, как сладкое, предложи ему одного маленького человечка, болтливого такого, — внёс своё предложение богатырь.

— Ладно, — мрачно усмехнулся Лейрус. — Потешу я старика, угощу на славу…

— Шутки штуками, а это очень серьёзно, — оборвал намечающееся веселье волшебник.

— Знаю, — сказал Лейрус и пошёл к двери во внутренние покои предсказателя.

— Ох, не нравится мне эта затея, — хором протянули Зихий и Зеникс, но было уже не до опасений: Лейрус скрылся за бесшумно закрывшейся дверью.

Войдя во внутренние покои, Лейрус осмотрелся: роскоши жилища Айнгорна мог бы чёрной завистью позавидовать Эбенор, король Лайтии, чей дворец по сравнению с увиденным Нерождённым, был не более чем добротной гостиницей. Выточенная из малахита мебель, высокие стулья, несколько кресел, столы разной высоты, от таких, за которыми мог бы сидеть только пятилетний ребёнок, до тех, что Зениксу были бы под стать. Повсюду предметы из золота и серебра, настоящая гора украшенных драгоценными камнями толстых фолиантов и свитков; на стенах развешены вышитые золотыми и разноцветными нитями на больших полотнищах драконы и змеи. По углам возвышались здоровенные кованные сундуки. На одном из столов красовалась чаша для пития, сделанная из крупного человеческого черепа, в котором в глазницах сверкали алмазы, а вместо зубов поблёскивали мелкие топазы, сапфиры и аметисты. Слегка в стороне от центра комнаты в полу был выдолблен очаг идеально круглой формы, в котором с лёгким потрескиванием и шипением жарили сами себя ярко-жёлтые угли. У противоположной от двери стене возвышалась кровать с громадным жёлто-красно-чёрным балдахином, конусом спускавшимся от высокого, в 20–25 локтей, потолка. Именно с кровати, из под шикарного балдахина, и раздавались единственные нарушавшие тишину звуки — посапывание и лёгкое похрапывание.

Правда, не успел Лейрус толком освоиться, как похрапывание прекратилось, и из балдахина легко соскочил на пол высокий стройный старичок столь благообразного вида, что Нерождённый на мгновение усомнился в двух вещах: сначала в том, что они ничего не перепутали и пришли туда, куда и направлялись, а потом в том, что Айнгорн (если это он) и вправду так ужасен, опасен и отвратителен. С длинными седыми волосами, спадающими с головы вокруг жизнерадостно блестящей полысевшей макушки, с не слишком длинной седой же клинообразной бородой, с мягкими чертами лица, проницательными любопытными чёрными глазами и к тому же сладко зевающий, этот старичок никак не походил на смертельно опасного предсказателя людоеда, эльфа, преступившего главные законы своего племени. Скорее он напоминал чудаковатого старика-отшельника, копошащегося с редкими ульями прирученных диких лесных пчёл где-нибудь на живописной поляне; такие милые глазу и сердцу старички встречаются почти в каждом селенье. Да и одет он был в подобие длинной, до колен, домашней рубахи, синие штаны и серые башмаки со стоптанными каблуками.

Но стоило милому на первый взгляд «старичку» заговорить, как все сомнения Нерождённого смахнуло, словно сильным морским ветром, — это и был Тёмный Предсказатель, Айнгорн. Голос у Айнгорна был одновременно сильный и вкрадчивый, грубый и услужливый, но с той услужливостью, с которой палач спрашивает у осуждённого на отсечение головы, не постелить ли ему одеяло, чтобы было мягче становиться на колени перед плахой.

— Чего явился без жертвы? Я просто так в будущее не заглядываю! — проворчал спросонья Айнгорн, принимая Лейруса за незадачливого посетителя; но тут же, протерев глаза, удивлённо воскликнул: — Как? Ты вернулся? Я же рассказал тебе всё, что тебе нужно было знать, Лезидир, и даже больше — рассказал о Камне Молний. Что тебе ещё ну… Погоди, погоди… Да ты не Лезидир!

Лейрус промолчал, а эльф-людоед подошёл к нему поближе, хищным, почти голодным взглядом вглядываясь в его лицо. «Таким же взглядом он смотрит на свою жертву, перед тем как начать пожирать её живьём» — подумал Нерождённый.

— Если ты не Лезидир… — размышлял вслух Айнгорн. — Тогда ты… тогда ты… ты другой, «огненный»! Ты — Повелитель Огня!

Предсказатель торжествующе хлопнул в ладоши, страшно довольный своей проницательностью. Лейрус наклонил голову:

— Да, ты прав, я Лейрус, Повелитель Огня.

Айнгорн сел в одно кресел из малахита, взял со стола чашу-череп и отхлебнул из неё таинственную светло-зелёную жидкость.

— Чего же ты хочешь от меня, Повелитель Огня? Погоди, погоди, не отвечай, сам знаю — тебе нужно получить от меня предсказание, вернее, указание, где тебе найти окончание твоего Пути. Так?

— Так.

— Не всё так просто, как кажется на первый взгляд…

— Если ты про жертву, которую тебе нужно отдать за предсказание, то…

— Знаю, знаю, я обязан сказать тебе без жертвы… Жертву я и в самом деле от тебя не потребую. Но…

Предсказатель-людоед замолчал, явно ожидая от Нерождённого встречного вопроса. Однако Лейруса внезапно потянуло в сон, да так крепко, так сильно, что он не сдержался и широко зевнул. Айнгорн покачнулся в кресле.