Повелитель Островов

Райз, который в этот момент нацеживал кувшин эля для мужа Гилзани, оторвался от своего занятия и кивнул сыну. Гаррик не был уверен, но впервые ему показалось, что на отцовском лице написан не гнев, а какое-то подобие грусти… Ну точно, грусть!

Юноша отворил дверь, ведущую к морю, и с поклоном пропустил Лиану вперед. Хотя прилив еще не набрал полной силы, с берега доносился его приглушенный рокот. Гаррик предложил своей спутнице руку и стал спускаться с ней по довольно крутому склону к морю. При этом он шел на полшага впереди, чтоб поддержать девушку, если она поскользнется.

— О, слава богине! — воскликнула Лиана, спустившись наконец на пляж. Она сняла плащ и совсем по-ребячески стала крутить его над головой. — У меня было такое чувство, как будто эти женщины душат меня. Как вы можете выносить подобное, Гаррик?

— Ну, они не всегда такие, — заступился за своих соседок юноша. — И вы не совсем правильно ставите вопрос, госпожа. Не забывайте, я ведь один из них.

— Давайте договоримся: вы Гаррик, а я Лиана! Хорошо?

— Хорошо, Лиана, — улыбнулся юноша.

Она говорила с ним таким тоном, каким взрослый втолковывает что-то ребенку. Тут она была похожа на его отца, считала: ее дело приказывать, его — повиноваться, а не спорить.

Молодые люди медленно брели вдоль берега. Гаррик нес фонарь между собой и девушкой. Свет падал на песок под их ногами, а лица оставались в тени, если не считать редких отблесков сквозь прорези в крышке фонаря. Песок и галька громко хрустели под сандалиями Лианы. Когда она спускалась за свечами, на ней были расшитые блестками тапочки. Гаррик подивился, как это она успела так быстро поменять обувь.

— Итак, вы читали других поэтов, Гаррик? — спросила девушка.

— Конечно, — мягко усмехнулся юноша. Ему льстило, что такая красивая девушка, как Лиана, заинтересовалась им. — Вардана, Кострадина… На самом деле почти всех древних поэтов: Келондрия, Хитума, Мареми, Бэйрона…

Лиана хихикнула.

— А нам в Академии для девушек под патронажем госпожи Гудеа не разрешали читать Мареми, — призналась она. — Хотя, конечно, в каждой комнате имелись копии его произведений. Если бы мы так усердно изучали Ригала, я бы, наверное, тоже могла его цитировать…

— Ну, это всего-навсего отрывок, — с напускной скромностью сказал Гаррик. На самом деле юношу просто распирало от гордости, что он сумел выудить из памяти хоть что-то из Ригала. — А мой любимый автор — Келондрий. Он потрясающе описывает жизнь пастухов — такой, какой она должна быть в его понимании. Наверное, так жили в Золотом Веке, еще до Малкара.

Хотя они шли не спеша, вскоре показался конец волнолома. Здесь становилось совсем темно: поблизости стояло всего несколько домишек, чьи хозяева, очевидно, экономили на освещении. Теперь фонарь являлся единственным свидетельством человеческого присутствия.

— Где вы обучались, Гаррик? — спросила Лиана. — В Каркозе? Признаться, я удивлена качеством их образования. Мне этот городок показался такой же сельской глубинкой, как и ваша Барка.

— Меня и мою сестру учил отец, — ответил юноша. Он захватил с собой запасные свечи и сейчас подумал, что надо бы заменить огарок в фонаре, иначе скоро они погрузятся в полную темноту. — Он родился на Орнифале. А вы тоже с Орнифала, госпо…

Она шлепнула его по руке.

— Простите, Лиана, — поправился Гаррик. — Мне кажется, нам пора поворачивать обратно.

— Мы с Сандраккана, — сообщила девушка. — Но я посещала школу в Валлесе на Орнифале. Госпожи Гудеа, как я уже вам сказала.

Она резко развернулась. Когда Гаррик хотел обойти ее, чтобы держать фонарь в левой руке между ними, Лиана поймала его за запястье и заставила остановиться.

— Знаете, Гаррик, в Каркозе женщины до сих пор носят то, что было модно в Валлесе десять лет назад, — пожаловалась она. — Все люди глазеют на меня, как будто я — Госпожа, которая пришла спасти их. Шагу нельзя ступить, чтобы кто-нибудь не принялся расспрашивать меня о моей одежде или пытаться копировать ее. Я уже стараюсь не глядеть людям в глаза, не вступать в разговоры. Просто ужасно! Я постоянно ощущаю себя в клетке! И теперь здесь тоже…

— А зачем вы сюда приехали? — довольно грубо спросил Гаррик. — Если мода — единственно важная для вас вещь, то вам следовало оставаться в Валлесе.

Это ведь был его народ! Конечно, они простые крестьяне из глубинки и выглядели сущими клоунами для такой девушки, как Лиана. Особенно когда пытались блеснуть своими нарядами. Ну и что ж из того! Он ведь не ездит в Валлес насмехаться над его жителями, которые понятия не имеют о том, как стричь овец!

В своем гневе Гаррик не сразу понял, что звук, который он слышит, — это плач. Девушка горько рыдала, уткнувшись в ладошки.

— Госпожа? — растерялся юноша. — Лиана, я не хотел…

Что говорить дальше, он понятия не имел. И вообще был потрясен не меньше, чем когда морской демон внезапно цапнул его за ногу.

— Все в порядке, — отозвалась Лиана. Она и впрямь прекратила плакать и высморкалась в платочек, который достала из рукава. — Давайте постоим здесь минутку. Я не хочу возвращаться в таком виде — уродиной с покрасневшими глазами.