Повелитель Рун. Том 7

— Это… хорошо… — я ответил без энтузиазма.

— Сомневаешься в себе? — Мастер Зеркал спокойно спросил.

— Все настолько на грани, — мне удалось выдавить слабую улыбку. — Все проверено едва-едва. Одна ошибка, и весь план улетит в трубу. Почему-то рисковать своей жизнью всегда проще чем чужими.

— Так бывает, — старик понимающе кивнул. — Я считаю, что это признак хорошего человека.

— Хороший человек? — на этот раз мой смех был искренним. — Это не про меня.

Заметив недоумение на лице Анхеля, я добавил:

— Поясню. Вот ты как думаешь, если человек раскаивается в своих поступках, он может получить прощение?

Мои слова застали Мастера Зеркал врасплох. По его слегка исказившемуся лицу, мне стало ясно, что похожий вопрос уже давно беспокоил старика.

— Другие люди могут простить, — наконец, он произнес. — Но простишь ли ты себя сам…

— В точку, — я кивнул. — Так и со мной. Я не могу себя считать хорошим человеком. Чтобы про меня не говорили, я себя не простил.

— Но почему? — Анхель с недоумением наморщил лоб. — И за что? Разве ты мало пережил? Ты сам говорил, что это была агония. За что тебе себя винить?

— Последнее время мне кажется, что все, что я делаю в этой жизни — это пытаюсь оправдаться за прошлые, — в моем голосе сквозило некоторое разочарование. — Хоть я и боролся за своё выживание, знаешь, скольких умудрился столкнуть по пути? Так что, если бы даже я спас еще с десяток таких вот городов, это и близко не уравняет счет. Я изо всех сил тяну из пропасти ваш город не потому, что искренне переживаю. Я так зарабатываю себе прощение. Но не уверен, что у меня получается…

— Стой, — неожиданно Анхель повысил голос. — Кажется я понял, что с тобой происходит.

— Ты вообще о чем? — я поймал на себе внимательный, оценивающий взгляд Мастера Зеркал.

— Это внезапное самобичевание. Это Отречение Страстей.

— Не понял? — нахмурившись, я вновь стал анализировать свои поступки, но не заметил ничего необычного. — Какое еще отречение? Я же на Ложном Вознесении.

— Ты перескочил через огромную стадию. Прошел этапы Отречения формально, но не по духу. И сейчас пожинаешь последствия. Рассеивание внимания и чувство вины — яркие тому примеры. То с какой решимостью ты прыгнул в свернутое пространство еще тогда меня сильно удивило. Но сейчас все встает на свои места. Возможно, твой внезапный и бескорыстный героизм — это то, каким ты всегда подсознательно хотел стать, но не мог в силу обстоятельств.

— Это какая-то ошибка. Я ведь чувствую себя совершенно…

— Нормально? — Анхель не дал мне продолжить. — Так с тобой все в порядке. Просто ты отпустил вожжи и летишь вниз со склона.

— Хочешь сказать, — я осторожно подбирал слова. — Что я и дальше продолжу делать сумасшедшие вещи?

— А сумасшедшие-ли? — старик покачал головой. — Ты перестал себя сдерживать, но не потерял здравомыслие.

— Отречение Страстей? — неуверенно повторив, я забеспокоился.

А ведь действительно, в последнее время я чувствовал себя немного странно. Все чаще думал о прошлом. Все чаще был недоволен тем, как живу сейчас. И что это значило? Я сам не заметил, как попал под чужое влияние? А чужое ли? Если виноват я сам, как мне определять, где ситуацию контролирует логика и здравомыслие, а где моя доминирующая черта? И какой вообще она была? Разочарование? Самопожертвование? Слабоумие и отвага?

…Жажда справедливости.

Я внезапно отчетливо понял, чего так безумно желал все эти годы. Я хотел, чтобы негодяи получали по заслугам. Чтобы невиновные не расплачивались за других. Чтобы честные люди не понаслышке знали, что такое счастливая жизнь.

Но я всегда знал, насколько глупыми, наивными и незрелыми были такие мысли. Ведь справедливости никогда не существовало. А злой случай давным-давно правил этим миром. Вот только теперь, как оказалось, эти наивные мысли стали моей доминирующей чертой.

— К концу недели, в любом случае проводим перенос, — я вздохнул. — И будем надеяться, что мой режим дурака ничего не испортит.

— Зря ты так пренебрежительно к этому относишься, — Мастер Зеркал покачал головой. — Доминирующая черта поможет тебе стать лучше.

— Сильно в этом сомневаюсь, — я не был согласен. — Вот, например, у Эргрима как протекало Отречение Страстей? Что его двигало вперед? Амбиции? Так он явно от них не избавился. Чтобы там ни было, это не сделало твоего соученика лучше. Да и вообще, мне не нравится идея, когда ради какой-то эфемерной цели, я должен проходить через некие фундаментальные трансформации.

— Твое право, — Анхель решил не продолжать спор. — Просто будь осторожен.

— Непременно буду, — кивнув, я попытался отвлечься. — Что насчет остальных магов Отречения в Бастионе? Они не станут помехой?

— Большинство снова позапиралось в своих домах и равнодушно ждет последнего дня, — старик пожал плечами.

— Но ведь конца не будет, — я прищурился. — Они могут вмешаться, когда поймут, что происходит, что-то из разряда вон?

— Не должны, — но в голосе Мастера Зеркал не было сто процентной уверенности. — С ними больше Ромул общался, ему лучше знать. Большинство догадывается, что мы пытаемся что-то провернуть напоследок, но никто не вмешивался.