Повелитель снов

Личное? Кто может быть завязан в этой истории на «личное»? «На вернисаже как-то раз случайно встретила я вас – а вы вдвоем и – не со мною!» Личное… Зависть. Ненависть. Ревность. Месть. И каждое слово хлестко, как удар плетью… Остается этот удар получить. И – выдержать.

– Спасибо тебе за «пока», а за все остальное – большое спасибо.

– Иронизируете?

– Чистая правда. Делать будем так…

В двух словах я изложил простенький план.

– Но вас, Олег, могут убить сразу после…

– А «личное»? Твоя мысль. А ты и психолог, и психиатр. Значит, тебе можно верить.

– «Я еще не волшебник. Я только учусь…»

– Добрая сказка. Теперь в моде другие. А жаль.

Глава 83

…Пространство было залито солнечным светом. И свет этот был теплым, и с моря ветерок нес запах водорослей и, смешиваясь с ароматом выжженной травы, полыни, акации, делал этот ясный день столь насыщенным и терпким, что казалось, ему никогда не будет конца… Я брел по сухой траве уже, казалось, целую вечность. Автомобиль с черными стеклами слепо взирал на мои движения, словно прибыл из мира теней и за непроницаемостью его темных стекол, казалось, нет ничего, кроме пустоты… Именно пустоты, не ночи…

Ведь ночь наполнена шорохами трав, плеском воды, стрекотом цикад… А еще – шепотом и вздохами влюбленных, сиянием звезд и чарующим светом купающейся теперь в океане и потому – невидимой с этой стороны Вселенной… Я брел и брел по залитому солнцем пространству, и мне хотелось, чтобы оно не кончалось никогда… И в жизни моей, казалось, был только этот день, был всегда – без начала, без конца, без смысла…

Это напоминало вернисаж посреди пустыни. Я положил папку на траву, извлекал листы и разворачивал их в сторону автомобиля, держал несколько секунд…

А вообще-то… Картина битвы в знойном мареве вырисовывалась ясной и четкой.

«Так нету у тебя пистолетика! Ты их роняешь невесть где, словно бросовый хлам! Даже добытые в честных кулачных боях!»

«Обстоятельства заставили реагировать немедленно. Закон это дозволяет. Добропорядочная гражданка сообщила по ноль-два, что в доме на набережной слышна пальба и труп вроде вынесли уже…»

«Мне позвонила старая знакомая и успокоила насчет отца. Он – нашелся. Мы – скоро будем, и вы познакомитесь».

«Нету у тебя пистолетика… К жизни ты не привязан, оттого и не боишься ее и – не дорожишь…»

Картина битвы… Да! Переговоры со мною ведет философствующий убийца Лука… По идее, ему в домзаке нужно париться, а не в кондиционированном салоне дорогого джипа, говоря идиоматически, «рамсы разводить»… Ну да мир полон несуразностей и несовершенств… И ввиду оных хороший полковник Олег Свиридов выпустил нехорошего Луку под честное слово, ясное дело, получив заверения, что «он так больше не будет…». Лука на контакте со Свиридовым? Или он – человек Гнатюка? Никто не скажет. Пока. А потом… И будет ли это потом?

«Добропорядочная гражданка сообщила…» Она не только сообщила, она пыталась убрать Аскера «по методике», а когда он выстрелил в экран телевизора, сама объявилась и подложила аудиовидеодиск с концертом Эжена… И все люди генерала Боброва сейчас ищут музыканта… А мадам Альба выждала, позвонила Ане и выманила ее сообщением о том, что нашелся ее отец…

Итак, имеем пиковую даму, Герцогиню Альбу, это раз. Имеем троечку, карту невеликую, проходную… И имеем туза. По одной версии, туз, обозначаемый буквою «А», символизирует «асс», разменную римскую монету… А деньги, как известно, и королей покупают… По другой – слово «туз» происходит от слова «диавол»… И неизвестных, претендующих на роль сподвижников оного, по-прежнему немало… Безвременно почивший Мамонтов… Безвестно исчезнувший Дэниэлс… Безрассудно храбрый… Плотников?..

Признаться, между лопаток у меня пробежал нешуточный холодок… А что, если я… ошибся? И принял ясную рассудочность расчета в глазах молодого человека за отблеск бескорыстной отваги?..

Скоро узнаю…

Прозвонил мобильный, и я услышал повелительное:

– Прибирай рисунки и – в машину.

Я сложил губы в подобие улыбки, надеясь, что оскал получился совсем не обаятельный:

– Разбежался.

Вынул из-за пояса сзади бутылку и с видимым удовольствием полил рисунки прозрачным высокооктановым бензином, напевая в трубку:

– «Ах, вернисаж, ах, вернисаж… Какой портрет, какой пейзаж…»

– Ты… Ты…

– Да. Манит меня слава Герострата. И хотя Аня – не Леонардо, но что-то величественное и непознанное в ее творениях есть…

Закончил, отбросил сосуд в сторону, вытянул зубами сигарету, чиркнул колесиком зажигалки, прикурил…

– И как теперь насчет «поторговаться»?

Черное стекло поползло вниз… Показалась труба глушителя… Поздно. Стрелять надо было быстро и не колеблясь тогда, когда я только вынул бутылку… На крайний случай – когда прикуривал… Стрелять очень точно. Лучше – «тупой» штурмовой пулей, чтобы меня отбросило на пару метров назад вместе с дымящейся сигаретой… Но тот, кто вел со мною переговоры, самочинно такое рискованное решение принять не посмел.

– И не думай, Лука, – сказал я в трубку, энергично мотнув головой… И – замер.

Выстрел треснул, словно проской сухой жердиной ударили по деревянному настилу. Джип осел на переднее колесо.