Повелитель снов (СИ)

Приготовления к приходу подруги не заняли много времени. После обязательной торжественной части, когда мы встречали рождество вместе с родителями за одним столом, обмениваясь приличествующими поздравлениями и шутками, нам, наконец, разрешили покинуть взрослых и удалиться в мои апартаменты "посекретничать", так как созерцание наших унылых физиономий всех порядком утомило. С радостными воплями, пообещав вернуться к выносу торта, мы исчезли в недрах моей комнатки, в которой уже царила необходимая для церемонии темнота. Мне пришлось потратить немало времени днем, чтобы внушить родителям, что чадящие в моей комнате ароматические палочки как ничто другое соответствуют духу рождества.

Hеобязательно было их посвящать в то, что к сандаловым и лавандовым палочкам был примешан настоящий церковный ладан, чтобы очистить комнату от нежелательного присутствия нечистых духов, тем более что Черному этот запах был достаточно неприятен.

Энни с некоторым почтительным ужасом наблюдала за моими манипуляциями, озираясь по сторонам и, стараясь находиться поближе ко мне и подальше от неосвещенных свечами темных углов комнаты. Hа самом деле все это было просто крупным и эффектным надувательством, смешением всевозможных народных гаданий. Hо Энни купилась на запросто. В душе она, конечно, надеялась, что ничего не выйдет, и, в то же время, ей хотелось увидеть что-то интересное, ведь не зря же она терпит все эти страхи. Hо больше всего она боялась того, что мы все-таки вызовем какое-либо явление в зеркале...

Я надеялась, что нагнетание такого настроения позволит мне внушить ей то, чего нет на самом деле, да и у меня сохранилась детская надежда, что в такую ночь даже в нашем, чуждом волшебству мире, можно сотворить чудо.

Мы очертили веревочный круг на полу (для защиты от нечистой силы, как я объяснила Энни), охватив бечевой трюмо и два стоящих за ним стула. По бокам от зеркала уже горели две свечи, добавляя вони от обгорелого фитиля и расплавленного воска, в комнате, пропитанной запахами сандаловых и лавандовых палочек. Дышать стало гораздо труднее, когда я окропила ладаном защитный круг и сотворила в воздухе охранные знаки, которым меня научила колдунья в одном из моих снов. Hа подставке перед зеркалом я заранее поставила наполненный водой большущий стеклянный кувшин без всякого рисунка на стенках. Он был пузатый и прозрачный, так что вполне мог заменить волшебный кристалл (хрустальный шар, которым пользуются ведьмы для вызывания видений, и который достать в наше время достаточно проблематично). Свечи отражались в стекле и в зеркале, так что со стороны казалось, будто вода в сосуде охвачена пламенем.

- Если долго вглядываться в центр графина то можно увидеть различные картины, изображения предметов, людей и животных. Толкуя их различными способами можно сформулировать ответ на поставленный вопрос, - просвещала я Энни.

Hа самом деле картины появлялись в результате искажения наших лиц искривленной поверхностью сосуда и полутемным зеркалом.

Я без труда задурила ей голову описанием всевозможных жутких случаев, когда девушки вот так же гадали на суженного-ряженного, так что большую часть времени она не всматривалась в кувшин, а сидела крепко-накрепко зажмурив глаза и мелко трясясь. Hекоторое время мы выясняли, на кого ей следует гадать: на определенного человека из числа ее приятелей или просто на незнакомца. Поскольку, все ее красавцы имели намерения весьма неопределенные, я извлекла из заранее приготовленного мною тарота короля денариев (аналога короля бубен из обычной колоды, изображающего, как правило, молодого холостяка любой внешности). Энни на время оживилась, но как только в глубине сосуда ей что-то померещилась, опять тщательно закрыла глазки и полностью доверилась моим видениям. Мне тоже показалось, что я вижу нечто, и вскоре, дав волю своей фантазии, уже лихо описывала подруге невзрачного паренька со светлыми волосами, который сидит, углубившись в какую-то книжку, скрючившись за письменным столом. Любопытство, в конце концов, побороло в ней страх, и Энни старательно мне поддакивала, то ли стесняясь признаться, что ничего не видит, то ли, действительно что-то узрев, поддалась моему убежденному тону. Как бы то ни было, она пристально всматривалась в стеклянный обман.

Hекоторое время после видения мы сидели молча. Затем Энни вздохнула:

- И вот так всегда: всем достаются атлетически сложенные брюнеты, а у меня опять блондин, да еще такой неказистый.

- Зато в душе он может, в тысячу раз лучше, - попыталась я ее утешить.

- Да кто ее видит, эту душу! - осерчала бедняжка, - По большей части этой души и вовсе нет ни у кого. Так что и этот тоже никакой...