Повелитель стали

Хер теперь буквально жил на пороге моего дворца: улучив момент, когда я не занят, он приставал с вопросами о Боге, о законах, которые надо блюсти. Я охотно доводил до него облегченную версию Единобожия, в которой тесно переплетались моменты из всех трех мировых религий. Так я совершенно окончательно узаконил многоженство, ограничив число жен четырьмя, запретил внебрачные отношения, воровство и убийство. По сути, адаптировал свое «Правило Десяти» под заповеди, которые помнил из книг или фильмов.

В некоторых моментах шаман проявлял удивительную догадливость, предлагая готовые варианты рассмотрения спорных вопросов. Как я уже говорил, этого человека стоило ценить — для своего времени он был необычайно проницательный. С его подачи в мое «Правило Десяти» попал одиннадцатый пункт, который можно было трактовать как «Воля Бога». Этим пунктом шаман предлагал решать спорные моменты или впервые возникшие ситуации на усмотрение Макс Са или его преемников. То есть, любой возникающий момент можно было решить по своему усмотрению, сославшись на пункт «Воля Бога».

Уникальность этого пункта была в том, что он не требовал разъяснения моих поступков, что бы я ни сделал — на то была «Воля Бога», которая неведома никому, кроме как Макс Са. Жаль, что нельзя Херу пришить ухо обратно, он вполне заслужил быть с ушами. Чтобы Хер знал, когда ему читать людям мессу (проповедь о Боге), сделал календарь, разлиновав двенадцать месяцев по дням недели. Днем еженедельного сбора людей для проповеди назначил четверг, отметив каждый четверг каждого месяца кружочком.

Зику было поручено научить шамана буквам и цифрам, я хотел довести его до уровня чтения по слогам, чтобы мог ориентироваться в месяцах и днях недели, которые я оставил как было на моей Земле. Отличием было то, что в каждом месяце стабильно было тридцать дней, названия же дней недели и месяцев остались прежними. Проблема была в том, что календарь придётся подгонять под новый лунный цикл каждый новый год. Но это было терпимо, ведь на этом этапе цивилизации астрономическая точность мне и не требовалась. Мои девочки-близняшки наконец перестали терроризировать Нел и у нее появилось больше свободного времени. Когда она предложила взять несколько детей в возрасте семи-восьми лет, чтобы учить их грамоте, я чуть не подпрыгнул от радости. У меня начала появляться смена в нелегком учительском труде.

Рам и Уильям закончили вторую баллисту и сейчас были озадачены изготовлением турели, чтобы баллиста могла стрелять в любом направлении. Решение предложил я, вспомнив, как мы разбирали самолет. В самолете было два небольших кресла для стрелков, которые вращались вокруг своей оси. Уильям даже шлепнул себя по лбу пятерней, обозвав идиотом за то, что ему самому не пришла в голову такая мысль.

Тиландер уже вторую неделю выводил «Акулу» в море, но не спешил меня приглашать. На мой вопрос «почему» ответил, что пока гребцы плохо скоординированы и ему стыдно за них. Просил еще несколько дней, чтобы спокойно потренировать их в гребле. Верблюды закончили свои любовные игры, их раздражительность прошла и они снова стали добродушными животными.

Двое проштрафившихся охотников, которых я отдал американцам, были нагружены работой с утра до поздней ночи. Теперь они крутили меха, вместе с Зиком ходили за углем и железной рудой. Кроме того, Тиландер их часто заставлял убирать док и доски пристани сияли чистотой. Миа забеременела, чего следовало ожидать при нашей регулярной половой жизни. Все мои ухищрения по прерыванию полового акта ни к чему не привели. У меня уже было четверо детей, теперь в чреве Мии рос пятый. Такими темпами я сам скоро заселю весь Ближний Восток своими детьми.

Сегодня с утра вместе с Ларом и Баром, который не отлипал от меня никогда и четко выполнял функцию телохранителя, отправились к реке Литани. Дром быстрой рысью несся вперед, явно соскучившись по бегу. В нескольких шагах позади трусили оба моих сопровождающих. Особой необходимости в поездке не было, я просто устал ждать пока Тиландер решит, что гребцы достаточно хорошо обучены. Чтобы убить пару дней и разведать окрестности реки, решил предпринять эту экспедицию.

От многочисленного эскорта отказался: на троих выносливых верблюдах нас никому не догнать, а винтовка за спиной — аргумент, чтобы охладить самые горячие головы. Дав немного отдохнуть верблюдам в бухте Выдр, набрали свежей воды и продолжили путь. В сумерках были у Литани, но форсировать реку решил с утра. Переправа прошла без трудностей, верблюды к ней уже привыкли. После целого дня пути остановились на ночь у границы предгорий, откуда начиналась равнина. Дальнейший путь лежал на северо-восток, к реке Иордан.