«Она прямо воплощение всех стереотипов…»
Дэйли, «медиум» со сверхъестественной красотой, быстро взглянула на Клейна своими мерцающими изумрудными глазами. Затем она посмотрела на Данна Смита и сказала:
— Все изначальные духи уже исчезли, включая души Уэлча и Наи. Все эти мелкие паразиты вообще ни черта не знают.
— Добрый вечер, мадам.
Данн Смит вздохнул:
— Как все сложно…
— Дэйли, это Клейн Моретти. Посмотри, сможешь ли ты хоть что-нибудь вытянуть из него.
Медиум Дэйли немедленно перевела взгляд на Клейна. Она указала на кресло и сказала:
— Пожалуйста, присаживайтесь.
— Спасибо вам, — Клейн кивнул, сделал несколько шагов вперед и покорно сел. Его сердце бешено билось в груди.
И то, что заставляло его чувствовать собственное бессилие, это то, что ему просто не на что положиться. Все его надежды были на присущую ему особенность…
Вслед за этим, Дэйли села на двухместный диван напротив Клейна и достала из сумки две стеклянные бутылочки размером с большой палец.
Ее изумрудные глаза улыбнулись Клейну, и она сказала:
— Мне потребуется ваша помощь. Вы ведь не враг нам, поэтому я не могу быть жестокой. Это вполне может причинить вам неудобство или даже боль. Кроме того, после этого могут быть серьезные последствия для вас. Я позволю вам вдохнуть кое-какие ароматы, которые помогут вам почувствовать нежность и спокойствие, чтобы вы постепенно расслабились и могли полностью предаться этим чувствам.
Сидя напротив него, Данн рассмеялся и сказал:
— Не пугайся. Мы отличаемся от товарищей из Церкви Повелителя Бурь. Здесь дамы вполне могут подразнить мужчин. Уж тут ты должен немного разбираться, ведь твоя мать была последовательницей Богини Вечной Ночи, а вы с братом посещали воскресную школу в церкви.
— Я понимаю… Просто я не думал, что она будет такой… Такой… — Клейн начал жестикулировать, едва не выдав прямой перевод для «Опытный драйвер». (1)
Данн улыбнулся и сказал:
— Не волнуйся, вообще-то Дэйли редко так делает. Она просто хочет успокоить тебя. А вообще, вместо мужчин, она предпочитает трупы.
— Ты выставляешь меня какой-то извращенкой, — с улыбкой вмешалась Дэйли.
Она открыла одну из бутылочек и капнула несколько капель на ярко-синее пламя свечи.
— Ночная ваниль, сонный цветок и ромашка, все они подверглись перегонке, а их экстракт превращен в ароматическую эссенцию. Я называю ее «Аманта», что в переводе с Гермеса означает спокойствие. Аромат действительно просто потрясающий.
Пока она говорила, пламя свечи мерцало, испаряя цветочную эссенцию и наполняя комнату своим ароматом.
В ноздри Клейна проник очаровательный аромат. Он больше не чувствовал напряжения. Мгновенно успокоившись, он будто вглядывался в темноту безмолвной ночи.
— А вот эта бутылочка зовется Глаз Духа. Кора и листья драго и тополя сушились на солнце в течение семи дней, а потом трижды подвергались варке. После этого, их добавляют в вино Ланти. Естественно, здесь уже потребуются несколько заклинаний… — пока Дэйли объясняла, янтарная субстанция капала на пламя свечи.
Почувствовав легкий запах ароматного вина, Клейн заметил, что пламя яростно задрожало. Блеск синих теней и румяна Дэйли странно сияли, а она сама, постепенно, вообще раздвоилась у него в глазах.
— Это прекрасное подспорье для медиума. А в сочетании с цветочной эссенцией, которая достаточно очаровательна… — по мере объяснения, Клейн постепенно почувствовал, что голос Дэйли начал звучать просто отовсюду.
Сбитый с толку, Клейн огляделся и понял, что все вокруг кружится и расплывается. Он почувствовал себя окутанным слоями тумана. Даже его тело покачивалось, а потом и вовсе потеряло равновесие.
__________________
(1) Прим от англ. переводчика: Опытный драйвер — фразочка из китайского интернет сленга, которой обозначали опытных людей, тех, кто занимался поиском и размещением всяких запрещенных материалов, чаще всего порнушки и прочей похабщины.
Глава 14.2. Медиум
Цвета смешались словно на картине художников-импрессионистов. Все цвета вдруг стали более четкими и более ярко выраженными, нежели обычно. Все было как в тумане, словно он попал в сновидение. Вокруг слышался отчетливый ропот, будто сотни и даже тысячи людей, которых нельзя было увидеть, о чем-то спорили.