Вопрос девушки он так и оставил без ответа, но с глубокомысленным молчанием давал понять, что он как минимум догадывается, что засосы у меня на шее и несколько царапин там же появились отнюдь не от любвеобильности местных деревьев и кустарников.
- Так, всем расслабиться, - сказал я. – Пошли за водой? Пошли. Принесли? Принесли. Какие еще могут быть вопросы?
- Да никаких, - продолжал щериться Паладин. – Я уж думал вы вдвоем с ума сошли и решили бросить нас и свалить подальше.
- И зачем нам это делать?
- Чтобы побыстрее скинуть нас с хвоста и поморочить голову всем желающим нас прикончить.
Звучит как начало очень интересной (нет) истории.
Вот только печенкой чую, что «эта ж-ж-ж-ж неспроста».
- Есть что-то полезное? – поинтересовался я, присаживаясь напротив Паладина Бога Виноделия.
- О, - только и усмехнулся тот. – И немало.
- Так может перестанешь терзать удава и расскажешь о том, чего я не знаю? – поинтересовался я.
Нет, всегда можно спросить Лео и самому, но что-то побаиваюсь я, как бы не вытекли мои мозги через уши от того, как весело и задорно она объясняет происходящее.
Кстати об этом.
- Так вот, по ее словам…
- Погоди, - тормознул я спешащего поделиться новостями Паладина. – Сперва кое-что прояснить надо.
Мужчина, сидящий напротив меня вопросительно поднял бровь, явно не понимая происходящего.
- Батарейка моя хвостатая, иди-ка сюда, - поманил я пальчиком зверолюдку к себе.
Та, виляя бедрами и облизываясь, отчего у меня начал подергиваться глаз, приблизилась.
Лаврик бросила на нее явно неодобрительный взгляд и с полной решимостью оккупировать мой правый бок, уселась рядышком со мной.
Фратер, ради разнообразия, похабно улыбнулся, прикрыв рот рукой.
Но по глазам уж точно видно что к чему…
Ай, да и хрен с ним.
- Мой господин хотеть меня иметь?
От этого вопроса у меня аж волосы дыбом на спине встали, спешно перерубая все, что связывает их с волосяными луковицами и поспешили убраться прочь, дабы больше не становиться свидетелями крайней степени моего охуевания в принципе и в данный момент в частности.
- Расслабь свои вибриссы, хвостатая, - посоветовал я, чувствуя горячее желание спрятаться меж грудей Лаурель. – Иметь я тебя не буду. Столько я не выпью, чтобы кошке присовывать.
- Пить? – оживилась Лео. – Я уметь делать отличный вино. Голова бьет, нога валиться.
Сейчас еще больше стремно стало.
Паладин едва ли не в голос ржал.
Лаврик свела вместе бровки, дополнительно поджав губки и пытаясь прикончить зверолюдку тяжелым взглядом.
А ведь до нашего похода за водичкой, она так себя не вела.
Это что, ревность?
Да нет, херня какая.
Она же эльф, а я для ее народа вселенское зло, ну или представитель такового, как она может проявлять собственничество в моем отношении?
Глупость какая.
А то, что было…
Ну, было и было.
У нас не лес пошлых эльфиек, чтобы придавать этому особо много внимания и чести.
- Обойдемся без этой херни, - поморщился я. – Что ты мне там плела насчет того, что Шовель к тебе приставал, штукой своей махал и так далее?
- Да-да, так и было! – закивала головой она. – Вы говорить: говори, Лео. Я говорить. Паладин приставать. Много приставать, я вся взмочь, течь и лечь. Он слушать, потом достать свой штука. Я хотеть его огонь секир-башка, чтоб все гореть, сказать ему. Он понять, но штука не убрать, действовать начать. Он зад стоять, штука работать, я смотреть и терпеть. Я убивать хотеть, но он кончить быстро и штука убрать. Я полизать и ждать вас, чтобы все рассказать и похвала получить. Я хороший тигрис, да, хозяин?
Почему у меня такое ощущение, что меня сейчас второй раз у ухо поимели раскаленной кочергой.
Если так ее послушать, то получается, что когда я и Лаврик ушли, то во время ее допроса Шовель начал ее домогаться с демонстрацией природного орудия мужчины во всей красе. Она ему угрожала, она на это поклал, несмотря на ее предупреждение о «секир-башка», но ему было плевать. Он действовал, она терпела. Когда все закончилось, она вылиз…
ДА БЛЯТЬ, ЧТО ЗА ХУЙНЯ?!
Почему я еще и разбирать по косточкам должен то, что тут произошло, рисуя у себя в голове картину этого преступления?
Шовель, не скрывая заинтересованного выражения лица, откровенно посмеивался.
Смешно ему.
Шутник хуев.
Ну-ну, посмотрим, как ты запоешь после.
Правда, есть еще вероятность того, что мне прилетит по голове от его Бога, ссыкливо прячущего свое имя.
Навряд ли ему понравится смерть своего адепта и почитателя.
Так и до разборок уровня войны с ангелами недалеко.
Нет, спасибо.
Внутренностями чую, что ну вот нихрена все не так, как мне кажется.
Есть подозрение, что либо я зверолюдку неправильно понимаю, либо она мне слегка припиздывает.
Потому то, что она сказала мне у края поляны и сейчас, пусть немного, но различается.
Приукрасила сейчас, или недоговорила сразу?
- Ты что, трахнул мою рабыню, когда я ушел? – Паладин выразил на лице всю смесь терзающих его эмоций в контексте заданного вопроса.
- Глупостей не говори, - посоветовал он. – Я дал слово Паладина и даже пальцем ее не тронул, не говоря про свои чресла.