Повелитель теней. Том 2

Крабогном жалобно всхлипнул. Вздохнув, я аккуратно поставил его на стол — ругаться с маленькой девочкой, которая защищает своего друга, я не собирался. Придётся подстраиваться.

— Согласен, — я кивнул и, подвинув стул, уселся. — Но настоящих друзей не обманывают и рассказывают им хоть немного о своей жизни. А я сегодня выяснил, что ничего не знаю о собственном друге!

Суровый взгляд Риты остановился на Крабогноме. Тот щёлкнул клешнями и с готовностью заявил:

— Всё рассказать! Сейчас! А раньше — занят!

— Прекрасно, — я заглянул на кухню. — В этом доме есть чай?

Но не успел я налить воду в чайник, как с улицы донеслось странное копошение и чей-то тихий разговор. К крыльцу приблизился топот десятков ног, и кто-то со всей дури начал колотить дверь, да так, что стены затряслись. Да кого ещё принесло⁈ Деревенские очухались и пришли убивать Крабогнома?

Я открыл дверь, и в тот же миг у меня под носом оказались вилы. Здоровенный бородатый старик грозно уставился на меня и тяжело дышал. За его спиной стояло около двадцати мужчин — кто-то с тяпками, кто-то с граблями или лопатами. Во дворе противоположного дома столпились женщины, о чём-то взволнованно перешёптываясь.

Я спокойно сказал:

— Монстра не получите.

— Доброго духа не отдадим! — проревел бородатый старик одновременно со мной.

Мы замолчали и озадаченно уставились друг на друга.

— Так вы меня убивать пришли? — уточнил я. Ничего себе Крабогном собрал армию защитников!

— Да, — потряс вилами старик и, будто оправдываясь, пояснил: — Он нам трактор и комбайн обещал в обмен на малину и молоко.

— Бизнесмен высшей категории, молоко за трактор, — пробормотал я и продолжил уже громче: — Я приехал, чтобы купить вам трактор и комбайн.

— О-о-о-о-о, да что ж вы сразу-то не сказали⁈ Так вы друг доброго духа⁈ Если бы мы знали, то хлебом-солью встретили бы! — улыбнулся старик и представился: — Я — староста Северных Гребешков, Василь Дмитриевич. А вы надолго к нам?

— Наездами буду бывать. Хотел бы купить здесь землю, чтобы построить особнячок. Ну, понимаете, приятно выехать на природу, шашлычки пожарить, свежим воздухом подышать.

— О, это мы вам быстренько оформим! Забесплатно! Наша деревня новым жителям всегда рада! — староста крепко меня обнял. — Всё делаем, чтобы деревня-то окончательно не загнулась. Молодёжь вся свалила в большие города, а мы сами крутимся, как можем. Только вот хозяйство всё равно захирело, от государства никакой поддержки, плевать им на деревни… Эх! Ну, хоть урожай в этом году будет хорошим! — он наклонился и заговорщицки прошептал: — Хотя я-то думал, у добрых духов методы свои, магические, а не с комбайнами и тракторами…

— Идёт в ногу со временем, — я с намёком ему подмигнул. — Я с добрым духом давно знаком. И поверьте мне, он очень изобретателен. С его смекалкой он вашу деревню поднимет с колен за пару лет.

Мы попрощались, и деревенские жители постепенно разошлись. Насколько я понял, староста собирался ночью раскидать навоз по полям — так сказать, спрятать следы Крабогномьего преступления. Я же мысленно выстраивал план. Если деревня умирает, то значит, она не находится ни под чьим покровительством и её жители не откажутся от помощи аристократов — например, от Рода Ломоносовых. Московское родовое поместье — это хорошо, но мне ещё четыре года учиться в Краснодаре, поэтому здесь резиденция совсем не помешает.

Когда я вернулся в хатку, Крабогном услужливо подал мне чай с чабрецом и домашнее овсяное печенье.

— Баб Вера печь. Вкусно! — порекомендовал он.

— Рассказывай, Крабогномище, — вздохнул я и взял чашку.

Он и рассказал, а под конец повествования подполз к Рите, обнял её за ногу и попросил:

— Можно оставить?

Девочка с надеждой заглянула мне в глаза и поддержала его:

— Можно остаться?

Я поперхнулся и закашлялся. Прочистив горло, я сказал, обращаясь к Крабогному:

— Во-первых, Рита — не домашнее животное и уж тем более не милый зубастый монстр, которых ты коллекционируешь, — Крабогном резко скуксился и угрюмо захрустел печенькой. Я повернулся к девочке: — А во-вторых, я надеюсь, ты понимаешь, что твои родители очень волнуются и, наверное, поставили на уши всю страну, — Рита надулась и начала с такой злостью макать печенье в чай, словно хотела его утопить. Воцарилась гнетущая тишина. Меня старательно игнорировали. Я закатил глаза и вздохнул: — Рита может приезжать сюда, если её отпустят родители. А ещё у вас есть один день, развлекайтесь как вам угодно, но послезавтра утром я отвезу Риту в Краснодар. Договорились?

Крабогном моментально оттаял и бросился обниматься, а Рита слабо улыбнулась и сказала:

— Лучше чем ничего.

* * *

Вечер того же дня, окрестности деревни Северные Гребешки, неподалёку от озера.