— Против людей — да, но не против чудовищ. Ты ведь считаешь меня чудовищем, верно?
— Оставь его в покое, Ульрих, — раздался сердитый голос Амэ. Она вышла во двор и посмотрела на крышу. — Хотите есть, Эрик? Я приготовила похлёбку.
— Спасибо, дорогая Амэ, но я не ем вашу пищу.
— Он пьёт кровь, — заявил Ульрих.
— Нет, я пью эликсир вечной жизни. Одной малой дозы мне хватает на несколько дней. А кровь я не пью, — Эрик спрыгнул вниз и приземлился на корточки.
Выпрямившись, он расправил плечи. Ульрих всё так же настороженно смотрел на него.
— Тебе хочется подраться? — усмехнулся Эрик. — Я тоже не прочь размяться. Твой меч против моей руки. Если ты отважный воин, то победишь без труда.
Ульрих выхватил из-за спины свой меч и бросился на него. Эрик легко увернулся и кувырком перекатился дальше. Вскочив на ноги, он с усмешкой посмотрел на парня. Тот снова кинулся на него, с тем же успехом. Эрик без труда уворачивался от его мощных ударов, а когда ему это надоело, перехватил руку с мечом и, вывернув её, второй рукой ударил по кисти. Меч упал на землю. Тут же из-за дома и загона выскочили ещё несколько парней с мечами. Амэ рассержено закричала, а Эрик, оттолкнув Ульриха, подхватил его меч и встал в позицию. Всё-таки Селим был, скорее, борец, чем фехтовальщик, и он не мог научить своих ребят тому, что не умел сам. Потому для Эрика было совсем несложно отбиваться от пяти нападавших. Возле забора собрались селяне, которые наблюдали за происходящим. Амэ ругала Ульриха и его приятелей за то, что те напали на гостя, что недопустимо по закону гор.
— Ладно, хватит, — крикнул Ульрих, и для пущей важности пнул одного из парней, не опустившего меч.
Наконец, они успокоились, и Эрик бросил меч хозяину. После долгой неподвижности было приятно чувствовать, как кровь снова разогналась и побежала по жилам. Амэ поднесла ему большую чашу с холодной родниковой водой.
— Ловко ты их, — заметил Ульрих, с любопытством разглядывая его чёрный десантный костюм с множеством пеналов, карманов и поясом-патронташем. — Научишь меня?
— Чему успею, — кивнул Эрик. — Я не смогу задержаться надолго. Вот разберёмся с вашими чудовищами, и я уйду обратно.
— Значит, ты не из них?
— Я не знаю, кто это. Попробуем разобраться.
— И пива ты не пьёшь?
— Даже если оно смешано со свежей кровью, — усмехнулся Эрик, блеснув длинными белыми клыками.
— Странные друзья у Селима, — заметил Ульрих, повернувшись к Амэ.
— Если у человека доброе сердце, неважно, какие у него зубы, — уверенно произнесла Амэ, повторяя слова мужа.
Вскоре вернулся Селим и сразу подошёл к Эрику. В руках он держал странный камень, большой, с острыми гранями и полосами разных оттенков серого цвета.
— Посмотри, что мы нашли на берегу реки, — сказал он, передав ему камень. — Раньше там была обычная галька, а сейчас всё словно залито бетоном, и вот такие камни, большие. Этот самый маленький.
— Горячие?
— Местами — да. Словно гальку кто-то сплавил. Можешь себе представить?
— Интересно, — Эрик с любопытством изучал камень. — Знаешь, есть одно поверье, которое всегда казалось мне глупостью, но, похоже, самые странные вещи и являются правдой.
— Ты о чём?
— Нужно приготовить мешочки с зерном. Десяток, не меньше.
— Хорошо, но это не всё. Сегодня опять пропал человек. Ночью в загоне заблеяли козы, и старик вышел посмотреть, что там. Он не вернулся. Его домашние: жена и внуки до утра не решались выйти из дому, придвинули стол к двери и сидели по углам. Старика сейчас ищут, но вряд ли найдут. Две козы в загоне загрызены, крови рядом нет.
— Пойдём, посмотрим, — кивнул Эрик.
Загон на краю леса был маленьким, в нём бродили несколько коз и два козлёнка, которые печально блеяли. Эрик присел рядом с убитыми животными и осмотрел раны, потом принюхался и обернулся в сторону леса.
— Что-то чувствуешь? — спросил Селим, стоявший рядом.
— Чувствую запах, очень необычный: не человека, не животного. Звериный в худшем смысле этого слова. Их было несколько. Странно, что они не попытались проникнуть в дом, — он поднялся и направился в сторону небольшой избушки из новых брёвен. На стене возле двери под навесом сушились связки лука и чеснока. — Значит, чеснока они всё-таки не любят, — сделал вывод он. — Скажи людям, пусть натирают им двери и окна. А мы пока пойдём по следу.
— Ты, что, как собака можешь? — удивился Ульрих, который увязался за ними.
— Такой запах ни с чем не спутаешь, — пожал плечами Эрик. — Ты что, не чувствуешь?
Ульрих смущённо пожал плечами, а Селим усмехнулся. Они отправились в сторону леса. Их путь лежал в самую чащу, и Эрик уверенно шёл вперёд, принюхиваясь. Один раз он свернул в сторону и озабочено посмотрел на большой куст, который они при этом огибали.
— Странно, — заметил он. — Согласно народным поверьям, вампиры не любят боярышник из-за его шипов. Можно даже положить ветки на могилу, и мертвец не сможет встать.
— Правда?
— Вряд ли, но куст боярышника они обогнули. Идём дальше.
Через какое-то время они вышли к реке и остановились. Эрик осмотрелся и по корням растущего на невысоком обрыве дерева спустился к самой воде.