Повелитель теней. Том 2 (СИ)

— Или почитать тебе стихи? «Средь наших дней, и плоских, и мещанских, моей желанной — кошку назову». Константин Бальмонт, между прочим. Хотя есть и изумительные строки в прозе. Вот из Гофмана: «Чарующее пламя искрилось в прекрасных глазах цвета изумрудной травы, по мягким движениям острых ушек можно было догадаться, что добродетель в ней сочетается с умом, а по свитому в колечко хвосту — что её чудесная грация неотделима от женской нежности».

— Да ты, смотрю, любитель кошечек, — рассмеялся Эрик, присаживаясь на траву. — Честно говоря, я никуда не тороплюсь. Живу тут поблизости и рад буду продлить знакомство. Я буду приносить тебе рыбу, а ты будешь рассказывать мне всякие кошачьи премудрости.

— Очень разумное решение, — кивнул Василий, — но давай вспомним слова Ипполита Тэна: «Я изучил многих философов и многих кошек. Мудрость кошек неизмеримо выше». То есть та мудрость, которой я буду с тобой делиться, более высокого качества, а, следовательно, и плата должна быть соответствующей. Рыба должна быть разделанной, очищенной от кожи и костей, порезанной на кусочки и, желательно, в миске. Да, в миске. Керамической. Рисунок без изысков: лапки, мордочки.

— С миской напряг, старина. У меня нет посуды. Но, давай я найду на берегу плоский камень. Это будет похоже на японский ресторан.

— Ресторан? Ну, что ж, почему бы и нет, — Василий привстал и потянулся. — Я признаю, что ты можешь быть полезным, потому, возможно, со временем мы станем друзьями.

— Понятно, ты всё-таки вот-вот решишься завести себе человека, — ехидно заметил Эрик. — И выбор может пасть на меня?

— Вряд ли у меня много вариантов. Коту нужен свой человек. Нам нужно о ком-то заботиться. И других двуногих особей здесь всё равно нет. Ты же достаточно смышлён, чтоб у меня была надежда обучить тебя хотя бы основам древних знаний. Кстати, тот кот, о котором ты говорил, ты достаточно тесно с ним общался?

— Конечно, это же наш судовой кот, хоть и кот старпома.

— Ты упорно считаешь, что это коты принадлежат людям, хотя, скорее, всё наоборот. Впрочем, возможно, твой знакомый достаточно умён, чтоб оставлять своего человека в заблуждении относительно его статуса. Я считаю, что нужно сразу расставить все точки над «i». Я не буду твоим котом, хотя с радостью буду поддерживать с тобой знакомство и, возможно, дружить. А про того кота я спросил, чтоб узнать, умеешь ли ты общаться с нами? Знаешь ли ты наши потребности?

— В смысле купать, вычёсывать и мыть лоток?

— Для этого существуют те, кто ошибочно считают себя хозяевами. Хотя, согласись, эти занятия больше подходят для слуг. Но у вас, как я понял, были не те отношения. Я о другом.

Василий спрыгнул с цепи и подошёл к Эрику. Тот невольно протянул руку, и кот сразу же приподнялся, подставляя голову под его ладонь.

— Я понял, — рассмеялся Эрик и, осторожно взяв Василия на руки, посадил себе на колени.

Он принялся гладить его и чесать за ушками. Кот громко замурчал и перевернулся на спину, подставляя пушистое брюшко. Его глаза были блаженно закрыты, лапки согнуты, а шея вытянута так, что её так и хотелось почесать. Эрик продолжал гладить его, вдруг поняв, что радостно улыбается впервые за долгое время. Этот маленький одинокий зверёк так же нуждался в общении, как и он. Он больше не чувствовал себя одиноким. У него теперь было о ком заботиться, с кем поговорить. И кто знает, может, этот удивительный кот так же умён и образован как его хозяин, а значит, и беседы с ним будут интересными и полезными.

Глава 9

Два светлых дня и две тёмных ночи прошли без происшествий, и хоть агенты графа Раймунда всё так же метались по городу, в надежде подслушать что-то, способное вывести на злоумышленника, убившего королевских слуг, а сыщики с той же целью опрашивали всех причастных, больше ничего не происходило. В городе мало кто узнал о трёх странных смертях, и они вскоре забылись за текущими делами. Об убийствах во дворце знал ещё меньший круг людей, и они тоже со временем начали забываться. Убийств больше не было, обугленных трупов никто не находил и только введённые после того прискорбного происшествия меры усиленной охраны дворца ещё напоминали о нём.

Ричард в эти дни был задумчив. Никто, кроме него, леди Ровены и мага Филбертуса не знал всей правды о причинах самовозгорания слуг и о том предложении, что сделал королю таинственный убийца. Король не спешил делиться этой новостью со своими приближёнными, раз за разом вспоминая краткий разговор с любовницей и обдумывая её слова. Иногда он запирался в своих покоях с Филбертусом и беседовал с ним. Он колебался, разрываясь между необыкновенной возможностью, которую перед самой войной предлагал ему Ротамон, и опасениями попасть в смертельную ловушку. Однако со временем он сам понял, что выбора у него нет, и он только оттягивает тот самый момент, когда встретится лицом к лицу с колдуном.