Повелитель теней. Том 7

— Я всё слышал, ничего важного ты не пропустила. Но теперь мы знаем, что они нас точно не слышат. Можем обсуждать что угодно, — успокоил я. Благодаря тому, что я поднялся на четвёртый ранг, моё тело стало совершеннее во многих аспектах. Мышцы и кости усилились, зрение и слух улучшились. — Он сказал, что ему нужен только Саша, а все остальные попались ему под руку. За компанию. Как только Император заплатит выкуп за своего сына, нас выпустят.

— То есть никогда, — скривился Саша.

— Но он же твой отец, — с искренним и немного наивным удивлением выпалил Егор.

Саша, печально скривившись, покачал головой:

— Это его принципиальная позиция. Настоящий правитель никогда не позволит, чтобы им манипулировали через его семью. Он никогда не пойдёт на поводу у преступников. Конечно, вся полиция и даже «СиДР» бросятся на наши поиски, но если они не найдут зацепок, то… — он неожиданно разговорился, видимо, от потрясения позабыв об обиде. — Ну, это — во-первых. А во-вторых — Император предупреждал меня после поступления в Академию, что не будет вытаскивать меня из передряг. Моё происхождение бросает тень на Императорский Род. Если что-то пойдёт не так… Если моя сущность вырвется наружу при похитителях, то Император радостно заявит, что его настоящего сына подменили выродком. Вот так всё просто.

София вытерла повлажневшие глаза и вдруг вскочила, нервно прошлась из угла в угол и на грани истерики, глотая звуки, едва-едва выговорила:

— То есть твой отец поступает с тобой так же, как когда-то поступил со мной, но ненавидишь ты только меня⁈

— Я ненавижу вас обоих, — хмуро буркнул Саша. — Тебе от этого легче?

Отрицательно покачав головой, София забилась в дальний угол и прижала колени к груди. Никто не спешил заводить новый разговор. Потянулись часы ожидания. Я не стал говорить друзьям, что знаю, куда мы попали. Не хотел их пугать. Потому что реальность была… жуткой. Я читал о специальной ловушке, которую придумали лет триста назад. Её использовали для сильнейших магов планеты. Она полностью блокировала магию и навсегда запечатывала узника внутри. Если её открыть — она мгновенно сломается и рассыплется пылью. Самым сложным было поймать колдуна в эту каменную клетку — слишком уж она приметная и узнаваемая. Здоровенный каменный куб с витиеватыми письменами. Поэтому через время придумали любопытный механизм — ловушка погружалась под землю, раскрытая как развёртка. И как только колдун становился на неё — ну, если точнее над ней, — то ловушка схлопывалась. Наш единственный шанс спастись — если Император отыщет преступников и заставит их открыть нашу темницу. Других вариантов нет. Сколько человек может прожить без воды? Семь дней? На крайний случай мы можем пить мочу… Правда, у нас нет никаких ёмкостей. Фу. Золотой дождь мне никогда не нравился. Я передёрнул плечами и отогнал неприятные мысли.

— Не переживать! — гаркнул Крабогном, когда София всё-таки тихонько расплакалась. — Великан-хозяин-друг нас спасти!

Торжественно, с грандиозным пафосом выпалив это, он выжидающе уставился на меня. Я молчал. Крабогном пялился. Дракоша переводил взгляд в него на меня и обратно. Пауза затянулась. Наконец, Дракоша протянул:

— Кажется, папа не сможет нас вытащить отсюда.

— Невозможно! — безапелляционно заявил Крабогном и продолжил пялиться.

— Возможно, — признался я. — Будем ждать Императора и его воинов.

Крабогном скорбно вздохнул, но тут же приосанился и с фальшивым весельем подошёл ко мне, хлопнул клешнёй по плечу и «успокоил» меня:

— Не переживать, великан-хозяин-друг! Я всё равно вас любить!

— Спасибо, — я криво улыбнулся.

Следующие три дня выдались очень тяжёлыми. Я знал точное количество дней, потому что от безделья считал секунды. В какой-то момент стал делать это на автомате. Раз, два, три, четыре… Результат поделить на шестьдесят — получим минут. Ещё раз на шестьдесят — получим часы. И напоследок — делим на двадцать четыре и получаем сутки. Ребята развлекались как могли — пытались играть в города, сочиняли сказки и делились воспоминаниями. Даже рассуждали на философские темы. Однако очень скоро у них банально пересохло во рту, и все дружно сочли лучшим молчать. Крабогном и Дракоша без привычной им магии превратились в обычную шевелящуюся тень и говорящую ящерицу. Разумеется, я оставил свои сравнения при себе, иначе на меня смертельно обиделись бы.

Я до последнего надеялся на лучшее, но на третий день голос похитителя вновь прозвучал внутри нашей тюрьмы. Крабогном резался с Дракошей в крестики-нолики, а все остальные… медленно умирали.