Повелитель тлена (СИ)

— А чего здесь понимать? — буркнула я, снова отводя взгляд. Игра в гляделки у меня не получалась, высший явно вёл счёт. — Думаете, приятно быть чьей-то собственностью? Бесправной куклой, зависимой от прихотей другого человека.

— Хм, любопытно, — его светлость сосредоточенно потёр подбородок. — По идее, в пансионе за столько месяцев вас должны были уже выдрессировать, выбить из головы подобную дурь. Непонятно, за что я плачу такие деньги? Если б хотел дикарку, отправился бы к трапперу.

— Значит, вы… вернёте меня? — с надеждой спросила я. И затаила дыхание.

Хотелось ли мне оказаться от этого человека как можно дальше? Очень! А вот быть им раскрытой перед мадам Луари — нет. Узнай высшая правду сейчас, после побега Сары, и она с меня три шкуры спустит.

— Всё будет зависеть от вас и от вашего выбора, мисс Фелтон.

Наверное, что-то такое в тот момент отразилось на моём лице, что развеселило высшего. Впервые за время нашего знакомства он улыбнулся: весело, искренне.

— Выбор? В ваших устах это звучит, как шантаж.

— Не передёргивайте, мисс Фелтон, — закатил глаза маг. — Сначала выслушайте, а потом уже делайте выводы.

Пока Грэйв говорил, я несколько раз себя ущипнула. Сильно так, от души, из-за чего кожа на запястье даже покраснела.

Вся эта ситуация казалась ирреальной, созданной моим воспалённым, явно повредившимся из-за многочисленных потрясений мозгом. Высший, который предлагает рабыне… свободу. И что просит взамен? Сущую мелочь. Всего лишь в течение нескольких месяцев поработать для него автоматом по генерации положительных эмоций.

Отрицательные, как уже успела заметить, Грэйв на дух не переносил. Может, потому что сам только такие и умел испытывать?

— Что вы делаете? — От мага не укрылись мои манипуляции, и брови его снова сошлись на переносице.

Хмурится деспот. Оказывается, в этом доме даже и ущипнуть себя без его позволения нельзя.

— Пытаюсь проснуться, — призналась честно.

— И что же вас так удивило в моём предложении, мисс Фелтон, что вы отказываетесь мне верить? — недовольно фыркнул этот чудак. — Обещание свободы?

Видать, от меня ожидали несколько иной реакции: подпрыгивания от восторга, хлопанья в ладоши, может даже, благодарственных поцелуев в щёчки.

Как будто не ясно, почему я сомневаюсь в его искренности. Какой высший, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, будет обещать рабыне новую жизнь в плату за то, что она и так обязана ему предоставлять? Да никакой! Разве что отпетый лжец или полный псих. Оставалось понять, кем же является его белобрысая светлость.

Честно говоря, я разрывалась между обоими вариантами.

— Зря вы так, мисс Фелтон, — откинувшись на спинку кресла и скрестив перед собой руки, попробовал пристыдить меня маг. — Вам, так отчаянно стремящейся к независимости, радоваться надо, что судьба свела нас вместе, а не мучиться глупыми сомненьями.

— Вы просите слишком мало, чтобы это могло оказаться правдой, — выразила я вполне обоснованное недоверие.

— Не скажите, — с самым серьёзным видом покачал головой высший. Иронии в его глазах как ни бывало. — На протяжении всего того времени, что пробудете у меня, вам будут сопутствовать хроническая слабость, частые недомогания. Возможны даже кратковременные потери сознания.

Он что, собирается превратить меня в дойную корову? Сделать такой же, как те несчастные, что трудятся на верильских фабриках?

— Но при регулярной подпитке, — невольно поморщилась, в который раз осознав, насколько мне осточертело это слово, — магу достаточно небольшого количества эмоций. Разве что вы планируете подкармливать за мой счёт всех своих родственников.

Не успела я толком насладиться обществом вполне себе вменяемого Эшерли Грэйва, как его место снова занял злюка-Грэйв и принялся раздражённо цедить из себя каждое слово:

— О чём я только что говорил, мисс Фелтон? Никаких вопросов! Никакого проявления любопытства. Вам придётся делать всё, что прикажут. Молча. Повторяю, болезненных ощущений при этом испытывать не будете. А к слабости со временем привыкнете. И мы расстанемся с вами прежде, чем вашему здоровью будет нанесён непоправимый ущерб. Об интимной стороне отношений хозяина и рабыни тоже можете не беспокоиться. Как уже сказал, я не притронусь к вам, пока сами не попросите.

— Значит, никогда, — глубокомысленно заключила я.

На что его светлость многозначительно хмыкнул, как бы говоря: «Я бы на вашем месте, мисс Фелтон, не был столь категоричным».

Заметив, что меня всё ещё гложут сомнения, продолжил свои искушающие речи:

— Вы, Ива, не просто осуществите свою мечту, вы перестанете быть пришлой. Никто и никогда больше не посягнёт на вашу свободу. При желании могу даже подыскать вам мужа. Какого-нибудь скромного работягу из провинции, с которым заведёте детей и заживёте с ним душа в душу. Более того, я сделаю вам одолжение: вы навсегда забудете и обо мне, и о месяцах, проведённых в этом доме.

Думается, стирая память своим рабыням, услугу он оказывал не девушкам, а самому себе.