Повелитель тлена

— О мистере Дершире. — Грэйв расслабленно откинулся на высокую спинку. Поймав мой вопросительный взгляд, продолжил: — Каждый вечер пятницы Шейн отправляется в опиумный притон на Розвэл-стрит. Должен быть там и сегодня. Идеальнее места, чтобы увидеться с ним без свидетелей, не придумаешь. Но это необязательно делать тебе, Ива. Я и сам вполне могу с ним встретиться.

Червячок сомнения в груди снова зашевелился. Однако это не помешало мне ответить твёрдым:

— Нет, поеду я. Если беспокоишься, что в последний момент начну колебаться, не стоит. Я так долго этого ждала и ни за что не отступлю.

— Да нет, я беспокоюсь совсем о другом, — усмехнулся высший.

Более не пытаясь меня отговорить, принялся посвящать в детали своего плана.

Тёмное платье, шляпка с густой вуалью — его светлость утверждает, что ни один уважающий себя аристократ не отправится в клуб, подобный тому, который посещал мистер Дершир, без маскировки. Я хоть и не была аристократкой, но советом Грэйва пренебрегать не стала. Никто не должен был меня узнать.

На сей раз Эшерли не стал вызывать водителя, вёл машину сам, поэтому в салоне я сидела одна и могла не опасаться, что маг ощутит мои переживания. Волнение, стремительно переходящее в страх, к которому примешивалась неуверенность.

Где-то глубоко внутри раздавались робкие упрёки совести, заглушаемые другим голосом. Голосом, взывавшим к возмездию.

Кто бы мог подумать, что из жертвы когда-нибудь превращусь в охотницу. Вот только вместо того чтобы сохранять хладнокровие, меня обуревало смятение.

Неуместное сейчас чувство. Неуместная слабость, которой я не имела права поддаваться.

Уверена, в ту далёкую ночь мистер Дершир не мучился ни сомнениями, ни угрызениями совести. Он получил то, чего хотел.

Теперь пришла моя очередь.

Глядя в окно, на город, объятый стужей, я сжимала в руках маленький атласный ридикюль. Сейчас он являлся самым главным моим сокровищем, хранил в себе футляр с ядом и зачарованный компас, что должен был помочь мне отыскать Шейна.

Центр Морияра, его богатые районы, остались далеко позади. Здесь же, на окраине, лишь изредка на обочине мелькали газовые фонари. Тьма и тишина расплескались по грязным улицам, захватили в свой плен убогие строения, просочились в каждую подворотню, каждый проулок.

В одном таком, пропитанном невообразимыми миазмами, наш паромобиль остановился. Распахнулась дверца, и его светлость в длинном чёрном пальто и низко нахлобученном цилиндре протянул мне руку.

— Всё помнишь?

Вложив свою ладонь в его, согласно кивнула в ответ. Почему-то говорить не получалось, голос словно куда-то исчез. Несмотря на холод, руки в перчатках были влажными. Сердце в груди стучало резко и гулко, с каждой секундой ускоряя свой ритм.

Следовало поторопиться, пока Эшерли не понял, что со мной происходит, и не запихнул обратно в паромобиль. И так весь вечер хмурился и за ужином только и делал, что сверлил меня, словно буром, напряжённым взглядом.

Маг порывался пойти со мной, но я убедила его, что это лишнее. Только больше внимания привлечём вдвоём.

— Я туда и обратно. — Не дожидаясь, пока высший передумает, по крутым ступеням стала спускаться в подвал, в котором расположился наркотический притон, гордо именующийся клубом.

Над дверью, перед самым входом в «райское местечко», покачивалась керосиновая лампа, разливая тусклый свет по полу и щербатым стенам. Поколебавшись с секунду, всё же толкнула дверь. Та отворилась, с протяжным скрипом, явив моему взору просторную комнату с низким потолком. От едкого дыма, тут же пробравшегося в лёгкие, в горле болезненно запершило. Силясь сдержать рвущийся наружу кашель, прижала к лицу платок, пропитанный духами. Другая рука сжимала артефакт, стрелка которого советовала не обращать внимания на тянувшиеся вдоль стен широкие деревянные нары и расположившихся на них торчков, а идти прямо: через комнату в слабо освещённый коридор.

То тут, то там в полумраке вспыхивали крохотные алые огоньки курительных трубок. Слышался ленивый шёпот, иногда — вялый смех.

Тщетно борясь с накатывающей дурнотой, я ринулась вперёд, стараясь не смотреть по сторонам, а только на компас. Но не успела сделать и нескольких шагов, как из дальнего угла выскочил мальчишка-надсмотрщик и принялся совать мне в руки трубку и порцию наркотика.

— Потом, — тихо отказалась я и протянула пареньку пять стэрнов.

Мгновение, и банкнота исчезла в кармане юноши, а сам он растворился в угарном тумане, словно его и вовсе не было.

Более никем не задерживаемая, я торопливо зашагала по коридору. Света здесь было больше, и запахи так не раздражали. Скрытые полупрозрачными занавесями комнаты, просторные и совсем крохотные, были предназначены для более состоятельных клиентов. Таких, как Шейн. Предпочитавших покой и уединение, а не совместное курение со всякого рода шпаной.

Я уже почти достигла конца коридора, когда стрелка компаса внезапно дернулась и, описав круг, указала на синюю занавеску из органзы, предлагая выяснить, что же за ней находится. В полумраке небольшой комнаты различила кушетку и возлежавшего на ней Дершира.