Повелитель ветра

– Переламывать – никогда не правильно. А изменить себя я все равно хотела именно в эту сторону. Гриша помогал мне: кое-что намеренно подсказывал и подправлял, иногда сама ситуация заставляла меня искать новое решение. Он – прекрасный учитель! Только…

– Я знаком с твоим героем, – перебил Ярослав.

Ксения беззвучно ахнула – будто задохнулась.

– Матвеев его фамилия, так ведь?

– Каким образом ты с ним знаком? – обрела дар речи Ксения.

– Мой самый близкий друг, несмотря на разницу в возрасте. Он очень замкнутый, можно сказать, скрытный…

– Что есть – то есть!

– Он вряд ли был бы в восторге от того, что я все это прочитал.

– Скажи, Григорий никогда не называл тебя так, коротко: «Ясь»?

– Так и называет.

– Я вспомнила, уже после того, как отдала тебе тетрадку: он однажды рассказывал о друге, который занимается странными делами, но человек хороший. Спросила, почему имя такое – он поляк, белорус? Нет. Больше из него не вытянешь. Позавчера подумала: может быть Ясь производным от Ярослава?.. Григорий заговорил о тебе после того, как я напугала его, назвавшись «ведьмой». Он все пытался освоиться с этой мыслью, крутил ее в голове так и эдак…

Ксения лукаво усмехнулась, неожиданно став очень соблазнительной.

Ярослав демонстративно окинул ее взглядом с нескрываемым восхищением:

– Да, Гриша умеет выбирать лучшее!

– Спасибо! – развеселилась было Ксения, но тут же добавила печально: – Только Григорий ведь меня не выбрал… в итоге.

– Еще чаю-кофею нальешь?

Ярославу заметно полегчало после шока, вызванного беседой о травматических переживаниях и чувстве вины.

– Так чаю или кофею? – звонко уточнила Ксения, мотнув красиво стриженными волосами, будто стряхивая с них печаль.

– Зеленый есть?

– Ask!

Ну прямо девчонка, Настьке под стать!

– Давай! И побольше!

Ксения, не оборачиваясь, расставляла чашки.

– Ярослав! – начала она по-прежнему бодро, но опять серьезно. – У меня тут на досуге родилось одно соображение, может быть, важное для решения нашей загадки.

Ярослав только теперь осмыслил, что за все время пребывания в «ЧеНепе» не поинтересовался состоянием энергетического пробоя, ради исследования и устранения которого сюда пришел.

– Помнишь, когда ты впервые пришел к нам и заглянул в мой кабинет, ты заметил лужу под окном? Я стояла у распахнутого ливню окна и думала: хорошо бы Гришка узнал, что со мной творится. А еще лучше – случилось бы что-нибудь, что заставит его заглянуть в себя, в самую глубину. Испытал бы он ту же боль, что я, во всей полноте? Вот ему и прилетело! Я теперь самой себя боюсь!

Ярослав покачал головой: бывают же совпадения!

– Еще ты сказал, что я сильная. Как думаешь, могла послать любимому на голову… такое?

– Такое? – усмехнулся Ярослав, вспомнив «дротик» и его вероятное внеземное происхождение. – Такое точно не могла! Я вот тоже недавно испугался, что ненароком взорвал нефтяное поле на Ближнем Востоке. Обошлось. Почудилось: мания величия обострилась.

Ксения тепло рассмеялась.

– Но вот что я думаю. Если Гриша был хотя бы вполовину столь же неравнодушен к тебе, как ты – к нему, то между вами была очень мощная связь. Собрались двое людей с огромным энергетическим потенциалом, хоть и не практикующих! Разрываешь такую связь по живому – получаешь дырищу! Элементарно.

Пока Ярослав излагал свою гипотезу, она существенно дополнилась. Быть может, Матвеев уже тогда влип в опасную игру, некая, пока еще не ясная, роль в которой принадлежит «дротику»? Не столь важно, появился ли сам «дротик» на сцене сразу или позже. Главное, Матвеев столкнулся с какой-то серьезной опасностью, не захотел подставлять женщину, которая была рядом, и прекратил отношения! При этом нарочно навязал ей чувство вины за разрыв: чтобы внимательная и умная Ксения не докопалась до истины! Стройная версия! Но еще история «дротика» как-то связана с личными делами Григория и с женщиной, вспомнил Ярослав. Сама Ксения все-таки вряд ли опасна: в ее записках – ни фальши, ни умолчаний – он готов был голову дать на отсечение!

Новые соображения Ярослав, ясное дело, не стал озвучивать.

– Похоже на правду, – задумчиво кивнула Ксения.

Он-то опасался нового ущерба носовым платкам и макияжу! Но женщина, определенно, была сегодня куда спокойнее. И неспроста!

– Похоже! – кивнул он. – Как мне, дураку, такая хрень сразу в голову не пришла?! Ксения! Что ты сделала с пробоиной?

– Энергетической? Мне кажется, она поменьше стала. Тебе тоже?

– Дырку от бублика ты себе представляешь?

– Отчетливо!

– А от баранки?

– Вполне!

– А от сыра «Маасдам», например?

– Лучше всего: вот же он, перед глазами!

– Ну, вот так: была дырка от бублика, а стала – от «Маасдама». Что ты для этого сделала?