Повелитель войн

Хивел указал на человека, сидящего рядом с ним. Его лицо скрывалось под низко надвинутым капюшоном.

– Лорд Утред, странные гости у меня сегодня! – жизнерадостно воскликнул Хивел. – Ты, твои язычники, а вот теперь и новый друг из далекой страны.

Вонь от горящих в жаровне перьев наполнила шатер, когда человек скинул капюшон и я увидел перед собой Селлаха, старшего сына Константина, принца Альбы.

Я склонил голову.

– Ваше высочество, – произнес я и подумал, что Хивел прав: без мудрости мне не обойтись.

Меня окружали враги Этельстана.

Глава четвертая

Некогда, много лет назад, Селлах был заложником, и за тот год, что он прожил у меня, я проникся к нему симпатией. Но тогда принц был мальчишкой, теперь же стал мужчиной в цвете лет. Внешне он походил на отца: те же коротко постриженные каштановые волосы, голубые глаза и серьезное выражение лица. Селлах осторожно улыбнулся, но ничего не сказал.

– Ты ведь наверняка согласишься, – заявил Хивел, – что такое событие как съезд королей Британии стоит отметить?

– С какой стати, ваше величество?

Уловив мой скепсис Хивел улыбнулся:

– Лорд Утред, как думаешь, зачем нас тут собрали?

Я дал ему тот же самый ответ, что и Эгилу по пути в Бургем.

– Он, как пес, метит свою территорию.

– Выходит, король Этельстан решил помочиться на нас? – усмехнулся Хивел. Я кивнул, Селлах поморщился. – Или же, – взгляд валлийца устремился к крыше шатра, – он делает метки за пределами своих границ? Расширяет владения?

– Разве? – отозвался я.

Хивел пожал плечами:

– Лорд Утред, тебе лучше знать. Ты ведь его друг, не так ли?

– Я считал себя таковым.

– Ты сражался за него! В народе до сих пор ходят легенды о твоем сражении при лунденских воротах!

– Государь, рассказы про битвы часто преувеличивают. Два десятка человек устроят драку, а в песнях она превращается в героическое кровопролитие.

– Это точно, – радостно согласился Хивел. – Но я люблю поэтов! Благодаря им мои жалкие стычки разрастаются до размеров побоища при Бэдоне! – Он хитро улыбнулся и обратился к Селлаху: – Вот то была великая битва, лорд принц! Войска исчислялись тысячами! И мы, бритты, устроили сайсам настоящую резню в тот день! Они валились под нашими копьями, как спелая пшеница под серпом. Уверен, лорд Утред тебе поведает.

– Это случилось триста лет назад, – сказал я. – Или четыреста. Даже я не настолько стар!

Хивел хмыкнул:

– А теперь вот король сайсов заявляется, чтобы помочиться на нас. Ты прав, лорд Утред. Он выдвинул перед королем Константином почти те же самые условия, которые предъявил мне год назад. Тебе известны эти условия?

– Я слышал, что они довольно суровы.

– Суровы?! – Хивел вдруг помрачнел. – Твой король Этельстан затребовал двадцать четыре фунта золота, триста фунтов серебра и десять тысяч голов скота в год. В год! До самого второго пришествия! А еще мы обязаны поставлять ему соколов и гончих! Каждую весну нам следует посылать в Глевекестр сто птиц и двести охотничьих собак, чтобы он мог выбрать лучших.

– И ты платишь? – Я задал вопрос, хотя уже знал ответ.

– А какой у меня выбор? В его распоряжении армии Уэссекса, Мерсии и Восточной Англии. У него флот, а в моей стране до сих пор полно мелких королевств, которые грызут меня как блохи. Я могу бросить вызов Этельстану! Но чем это все закончится? Если мы откажемся платить, он заявится к нам со всей своей ордой, корольки присоединятся к нему, и Диведу наступит полный конец.

– Значит, будешь платить до второго пришествия? – спросил я.

Хивел мрачно улыбнулся:

– Лорд Утред, до конца времен далеко, а колесо Фортуны имеет свойство вращаться, разве не так?

Я посмотрел на Селлаха:

– У твоего отца он потребовал столько же, лорд принц?

– Больше, – бросил Селлах.

– А теперь он хочет добавить к своей орде и нортумбрийскую армию, – продолжил Хивел. – Лорд Утред, он мочится за пределами своих владений. Он мочится на тебя.

– В таком случае он делает ровно то, что и ты, – спокойно возразил я. – Разве не так ты поступаешь с корольками, донимающими тебя как блохи? Или как поступает твой отец, – я повернулся к Селлаху, – или как поступил бы он с Овейном из Страт-Клоты или с Гебридским королевством. Или… – Я помедлил, но решил-таки это сказать: – Как ты хотел бы поступить с моими землями.

Селлах просто смотрел на меня. Он наверняка знал о визите Домналла в Беббанбург, но никак этого не выдал.

Хивел, должно быть, уловил возникшее между нами напряжение, но сделал вид, что ничего не происходит.

– Король Этельстан заявляет, что вершит мир! – заявил он. – Разве не большинство христиан стремится к этому?

– Мир? – переспросил я таким тоном, будто никогда прежде не слышал этого слова.

– И вершит он его, заставив нас собраться в этой богом забытой дыре и признать его нашим… – Тут он помедлил. – Как бы точнее выразиться? Нашим верховным королем?

– Monarchus Totius Brittaniae, – раздался гнусавый голос из тени в глубине шатра. Посмотрев туда, я разглядел сидящего на скамье священника. – Монархом всей… – начал было переводить поп.

– Мне известно, что это значит, – перебил я его.